Как потомки академика Обручева хранят память о своем предке

В Томск руководитель направления научно-популярной компьютерной литературы издательства «Бомбора» Владимир Обручев собирался давно.

Но попал только в 2022-м, приехав на книжный фестиваль и заодно «поработав правнуком». Прошелся по улицам, посетил кабинет-музей известного предка в Томском политехе, где его прадед, тоже Владимир Обручев, преподавал сто с лишним лет назад. А после рассказал нам, как устроено сохранение наследия автора «Плутонии» и «Земли Санникова» непосредственно в семье.

Историю своего рода клан Обручевых прослеживает с 1650 года — тогда на семейном древе появился архангельский купец Обручев. С тех пор представители рода становились известными военными деятелями, строителями крепостей (в том числе и в Бобруйске), был среди них даже губернатор Оренбургской губернии к которому, по слухам, в ссылку попал Тарас Шевченко.

— Обручевых очень много было на государственной службе. Вспомните чудесную картину «Заседание государственного совета», там в правом углу тоже есть Обручев, мы и там отметились, — рассказывает Владимир Обручев. — Как раз Владимир Афанасьевич стал скорее исключением в том смысле, что он пошел в геологию и перелом в этот момент был такой, что все последующие дети, внуки и другие потомки, они стали не про государственную службу. В этом заслуга, я думаю, Владимира Афанасьевича. Трое его детей — все занимались наукой. В следующем поколении тоже занимались наукой, преподаванием, в нынешнем моем есть издатели, преподаватели, есть те, у кого свой бизнес, но все мы, в конечном счете, дистанцировались от государства.

Владимир Аркадьевич отмечает — в каждом поколении появлялось немало детей, но по факту, многие оставались бездетными и часть нитей обрывалась. Бывали Обручевы и прототипами героев классической литературы:

— Это такая смешная история: я, когда в школе учился в 80-е годы, меня в доме заставили прочитать «Что делать» Чернышевского. На мой вопрос «зачем?» мне сказали «Ну кааак же!». И тут я узнал, что прототипом Веры Павловны была Мария Александровна Бокова-Сеченова, в девичестве Обручева (одна из первых в России женщин-врачей, первая русская врач-окулист — прим. ред), — рассказал Владимир Аркадьевич.

Изучением и сохранением семейной истории Обручевы занимаются вполне планомерно. Сегодня основные хранительницы памяти — внучки ученого, дочери трех его сыновей:

— Старший сын, Владимир Владимирович, не особо преуспел, как ученый, в отличие от двух младших братьев. Он был хороший администратор науки. И как я помню по рассказам - сам я его не застал, к сожалению - он как раз занимался семейными делами и архивами, был соавтором книги о Владимире Афанасьевиче. Сейчас все три внучки в теме и занимаются каждая своим предком. Наш, Владимир Владимирович, человек не особо известный широким массам, поэтому мы больше прадедом занимаемся, Владимиром Афанасьевичем. Матушка моя, Наталья Владимировна, пока хватало здоровья, много делала в этом направлении, она же меня консультирует регулярно по каким-то вопросам, связанным с семьей. Татьяна Сергеевна, дочь Сергея Владимировича (Сергей Обручев — выдающийся исследователь Северо-Восточной Сибири - прим. ред.), в Питере ведет семейные дела, они сейчас выпускали репринтное издание его книг, выставки делали. Елена Дмитриевна, дочь Дмитрия Владимировича, тоже занимается своей семейной частью, в контексте отца (Дмитрий Обручев — советский учёный-палеонтолог — прим. ред.). Следующим поколениям чуть сложнее, но тем не менее, все в курсе: у нас книги есть и про семью, и про других дальних родственников, поэтому мы в теме.

Книги, написанные об Обручевых, по мнению Владимира, разной степени удачности:

— Это как с фильмом «Земля Санникова» - все его любят, а в семье — нет. Отношение еще с тех времен. Тогда все, видимо, ждали, что он будет ближе к тексту и менее попсовый, что ли. Сейчас я его смотрю: ну такая, нормальная экранизация. Могло быть и лучше. Но с поправкой на те годы, возможно, лучше и не могло быть, зато песню все знают.

«Есть только миг» — песня А. Зацепина на слова Л. Дербенева, использованная в к/ф «Земля Санникова» (1973 г.). Первоначально в фильме должен был сниматься Владимир Высоцкий, который написал для картины три песни: «Белое безмолвие», «Баллада о брошенном корабле» и «Кони привередливые». Но кандидатуру Высоцкого отклонили.

Как в семье хранится архив Обручева? Владимир Аркадьевич поясняет:

— Основной архив прадеда отдали в 60-е годы в архив Академии наук СССР и он практически весь там. У мамы дома есть какое-то количество переписки, не особо большое количество фотоматериалов, здоровенный шкаф с кучей всяких разных изданий — и художественных, и геологических, книг про семью. При этом совсем классических архивов у нас по домам нету. Ну, есть большой шкаф, там как-то структурирована информация, — рассказывает Владимир Обручев.

Некоторые артефакты, доставшиеся от прадеда, семейству Обручевых пока не удалось до конца привести к правильному архивному виду.

— У нас лежат, например, два ящика пластин, которые посвящены экспедициям. Я про их оцифровку думаю лет десять, — рассказывает Владимир Обручев. — Проблема начинается с атрибуцией. Я помню, как лет 40 назад в какой-то момент разбирали фотографии семейные экспедиционные. У мамы большой стол был завален фотографиями и вокруг них кругами ходили три человека: мама, отец мой и Нина Васильевна Сапожникова, дочь известного путешественника (Василий Сапожников — ректор Томского университета в 1906—1909 и 1917–1918 годах — прим. ред.), она тогда была уже очень немолода. Они перекладывали, подписывая какую-то информацию к снимкам. Уже тогда была проблема с атрибуцией. А сейчас ее еще больше. Даже в семье часть информации утрачена, потому что вовремя когда-то не сделали, руки не доходили, а теперь уже поздно. Мы обсуждали [варианты] с Русским Географическим обществом, потому что надо что-то делать, а иначе они просто в какой-то момент погибнут. С изданием момент какой — это, конечно, можно сделать, но будет в итоге экземпляров 300, книга совсем для фанатов.

Среди историй, которые передаются в семье, Владимир Обручев упоминает судьбу научно-фантастического романа «Плутония»:

— Известно, что та «Плутония», к которой мы привыкли, такой стала во второй половине 30-х годов. Когда было принято решение на уровне партии и правительства, что фантастика становится литературой для детей и юношества, — рассказывает Владимир Обручев. — И в результате прадеду пришлось переписать некоторым образом текст в пользу упрощения, убирания некоторых историй, связанных с 1915 годом. Я очень радовался, когда переиздали текст самого первого издания «Плутонии», он реально отличается от того, что я читал всю жизнь — «Азбука» выпустила с иллюстрациями Зденека Буриана.

Среди удачных переизданий «Земли Санникова» он отмечает двухтомник, вышедший в 2021 году в «Лабиринте». Это интерактивная книга-путешествие с обилием вклеек, поп-ап элементов и современных комментариев о природе Арктики, первопроходцах, экспедициях и открытиях.

— Мне до сих пор периодически дарят какие-нибудь издания, например, Мурманского книжного издательства, я с радостью смотрю на них, потому что я такие никогда в жизни не видел. В какой-то момент, когда мы для «Азбуки» искали вариант сделать не только «Плутонию», но и «Землю Санникова, я перерыл все имеющиеся у нас дома изданий пятьдесят «Земли», старых еще, в попытках найти иллюстрации. Нигде нет! Выяснилось, что нормальной иллюстрированной «Земли Санникова» вообще не существовало ни одного издания, — рассказывает Владимир Обручев

Но есть и нерешенные пока головоломки, связанные с романом. Так, потомки пытаются определить, когда на самом деле задумывался этот труд академика Обручева. В части источников говорится, что написана «Земля Санникова» была в 1922–1924 годах, но есть и версия более ранней работы:

— Мы выяснили, что не можем найти в переписке следов того, правда ли, что все это было задумано еще до 1912 года, а потом книга уже дорабатывалась. Первое издание — это 1926. Но в каком году задумка начала реализовываться даже по фотографиям сейчас не очень понятно. Есть история более-менее корректных предисловий к изданиям, но до конца мы прояснить ситуацию не можем, — уточняет Владимир Аркадьевич.

На сегодняшний день академик Обручев остается востребованным писателем, несмотря на относительно небольшой корпус созданных им текстов. Самыми издаваемыми являются «Плутония» и «Земля Санникова», меньшим интересом пользуются «Золотоискатели в пустыне» и «В дебрях Центральной Азии».

— Мне очень отрадно, что его переиздают и переиздают много. В год выходит, в среднем, по 10 изданий каждой книги. Я сужу потом по авторским экземплярам. В основном это базовые текстовые издания, без чудес, — объясняет Владимир Обручев.

В год с издания текстов академика Обручева его потомки получают около одного миллиона рублей. Авторские отчисления распределяются между всеми правообладателями.

— Там очень сложная структура у наших авторских прав, потому что прадед поделил их между тремя сыновьями и пасынком. Ветка пасынка поделена еще на 3 доли, поэтому у нас по четверти на каждого из 3 сыновей и по 8,3% у каждого из тех потомков, — поясняет Обручев. Деньги традиционно остаются у старшего поколения семьи.

Авторские права на произведения академика Обручева будут принадлежать семье до 2026 года, пока не перейдут в общественное достояние. Сейчас они управляются агентством:

— Мы давным-давно приняли решение отдать это на откуп агентам, потому что поняли, что не хватает времени и сил полноценно заниматься процессом. Мы сразу договорились о том, что мы отдаем лицензию всем, кто хочет издавать книгу и мне кажется, это было абсолютно правильное решение, потому что таким образом мы имеем большое разнообразие. Иначе все свелось бы к трем одинаковым книжкам. Это было бы скучно, — отметил он.

В перспективе остаются и другие варианты работы с семейным наследием:

— У нас есть в семье рукопись, переведенная с французского, написанная пером про Обручевых времен 1805–1825 годов, своего рода, дневник. Он уже существует в электронном виде. Его разобрали, оцифровали, привели в нормальное состояние. Я искал в связи с этим — а есть ли на русском книги про историю крепостей, потому что часть семьи отметилась на поприще их создания. Но к этой рукописи нужен такой же по объему корпус примечаний. Я думаю, надо искать хорошего историка, которому будет интересно этим заняться и сделать проект вместе. В какой-то момент доберусь — это будет явно моя задача, как наиболее близкого к издательской деятельности — отмечает Владимир Обручев.

Текст: Елена Фаткулина, Егор Хворенков

Подписывайтесь на наш телеграм-канал «Томский Обзор».