Мастера старого Томска. Люди Гармонной слободы
...Каждое утро, когда я выгуливаю собаку, в моих наушниках играет музыка со смартфона. Готовя завтрак на кухне, я прошу умную колонку включить мне любимый плейлист. Во время обеда смотрю свежий клип на ноутбуке. На вечерней прогулке с собакой слушаю интернет-радио...
Моя жизнь не всегда была такой. Но даже в далеком советском детстве в нашей семье был проигрыватель и катушечный, а затем кассетный, магнитофоны. И, конечно, радиоточка. Само собой, музыку слушали и по телевизору. По праздникам, и тогда — да и сейчас — врубались репродукторы на улице. В общем, люди второй половины двадцатого, и уж тем более, двадцать первого века оказались окружены средствами воспроизведения музыки.
А что же было до? До того, как граммофоны, патефоны, проигрыватели, магнитофоны, CD-плееры, медиа-плееры, смартфоны и медиа станции заполонили пространство?
Конечно, люди не жили без музыки. Она присутствовала в их окружении постоянно. Просто для этого людям нужно было иметь и осваивать музыкальные инструменты. И одним из самых распространенных народных инструментов была гармонь.
О ней и о мастерах Гармонной слободы в Старом Томске сегодня наш разговор.
Вообще гармонь, гармошка, гармоника не очень старинный инструмент, ее история идет с восемнадцатого или девятнадцатого века. По одной версии первый инструмент был создан руками Франтишека Киршника — чешского органного мастера, и показан петербургской публике в 1783 году. По другой — что первая ручная гармоника сконструирована в 1822 году берлинским мастером Христианом Фридрихом Людвигом Бушманом.
Но вне зависимости от того, кто и когда сделал первую гармонь, все ее модели, условно, делятся на два вида.
К первому относится «хромка»: при растяжении и сжатии мехов для всех кнопок инструмента сохраняется одинаковая высота звучания.
Ко второму типу — тульская гармонь, вятская, «тальянка» и «черепанка». В них при исполнении музыкальных композиций высоту извлекаемого звука определяет направление движения мехов.
Статус гармонных мастеров был высок, так же, как и заработок. Среди мастеровых по доходам их опережали только ювелиры, зубные врачи и пимокаты. Гармошка была дорогим развлечением. Например, в начале XX века в магазине Макушина цены на «венские» гармоники находились в диапазоне от 7,5 до 75 рублей!
Самым первым известным мастером гармоник в Томске был человек по фамилии Пырсиков. Жил он в 1860-х годах на улице Королёвской, ныне Максима Горького, в доме №28. Его гармошки, что логично, пользовались особым спросом среди татар Заистока.
В Томске процветали вятские гармошки. Случилось это потому, что в Томск из Вятской губернии сослали гармонного мастера Федора Афанасьевича Хохрина. За что его сослали, не суть важно, главное, что в конце XIX века он купил дом на ул. Загорной, 9 для себя и семьи. А на Загорной, 12 — для мастерской. Ни тот, ни другой дома не сохранились.
Хохрин быстро стал завоевывать не только томский рынок, но и всесибирский, и дальше. В 1896 году его гармони были отмечены призом на Нижегородской Ярмарке, главной Всероссийской выставке товаров и достижений. А чуть позже арендовал на Обрубе еще одно здание, которое стало первой в Сибири фабрикой гармоней. Вот это предприятие Федора Афанасьевича и дало начало Гармонной слободе, в пределах Обруба, улиц Загорной, Акимовской (Шишкова) и Кондратьевской (Лермонтова).
Коковихины
На Загорной, недалеко от Хохрина жил мальчишка. Очень музыкальный и рукастый, тоже Федор, но только Коковихин. Когда он подрос, отец, здраво рассудив, что с такими способностями парню одна дорога, привел сына к Хохрину в обучение. Когда Федор Афанасьевич понял, что молодой человек не только овладел мастерством, но и у него, что называется, «есть своя рука», дал парню денег на инструменты и на покупку небольшого дома. Так появилась мастерская Федора Коковихина.
Гармони томского мастера стали греметь, точнее, петь, по всей Сибири. Бывало, попадали и за Урал.
Гармони [Коковихина — ред.] были сработаны так добротно, что служили своим хозяевам музыкантам не пять, не десять лет. Известно свидетельство одного гармониста из села Васюгана Томской области о том, что в годы Отечественной войны на фронте он встречал несколько гармоней, сделанных мастером из Томска. Инструменты Коковихина легко было узнать и по своеобразному футляру и по штампу овальной формы. Но, конечно, самое главное — это звук гармошки.
Действительно, звук коковихинских гармоник отличался особой звонкостью и «полётностью». Этого Федор добивался при помощи ещё одного легендарного мастера Ивана Блинова, который славился абсолютным слухом. Он занимался настройкой голосов коковихинских гармоник.
Одна из коковихинских гармошек совсем недавно была подарена Томскому областному краеведческому музею.
Вместе с открытием мастерской Коковихин сыграл и свадьбу. Жена его Татьяна, в девичестве Загоскина, родила пятерых детей, сначала трех девочек — Таисию, Лидию и Апполинарию, а затем и двух сыновей — Михаила и Алексея.
По воспоминаниям Лидии Коковихиной, в замужестве Кузьминой, записанным ее внучкой, журналисткой Асей Шулбаевой, все дети гармонного мастера получили образование. Девочки посещали Мариинскую гимназию. Младшей, Лидии, помешала поступить в гимназию Революция — она посещала Трудовую школу.
Жила семья Коковихиных на той же улице Загорной, в современной нумерации это дом №54.
К сожалению, Федор Коковихин прожил совсем немного — он умер от рака в 1917 году, едва справив сорокалетие. Но все же успел передать основы своего мастерства. Был у Коковихина брат Александр, некоторое время он работал в Томске, потом уехал в Каинск — ныне город Куйбышев Новосибирской области. Наибольшей славы из учеников Федора добились Иван Блинов и Василий Пестов. Они продолжили традицию своего ремесла и после Революции, оставили массу последователей.
Мастера широкого профиля
В Гармонной слободе проживали и трудились разные мастера. Нам известны фамилии Захватаева, Маркова, Карбазова, были и другие.
А вот гармонных мастеров узкой специализации, как в Туле, например, здесь не водилось. Не сложилось и артелей-фабрик, где бы из готовых деталей собирались гармоники. Большинство томских мастеров делали инструмент от начала до конца. Отсюда и индивидуальный стиль каждой гармошки, и узнаваемость руки создателя.
Среди мастеров были те, кто обладал безупречным слухом и мог точно настраивать голоса. Для выполнения этой работы требуется высокая квалификация и хороший музыкальный слух. Далеко не каждый мог произвести окончательную настройку изготовленных им планок. Такие люди очень ценились, и их часто приглашали для настройки другие мастера. Тот же Иван Блинов был лучшим настройщиком в Томске вплоть до 1940-х годов. А были специалисты по отделке корпуса, изготовлению различной фурнитуры. Про Коковихина, например, рассказывали, что он делал прочные, крепкие ящики для инструментов без единого гвоздя.
Самые квалифицированные настройщики изготавливали более дорогие, трехпланочные гармоники. Подмастерья и ученики делали самые немудреные гармони — однопланочные. Увеличение числа планок для отдельного голоса требовало недюжинной смекалки при изготовлении.
В начале тридцатых была предпринята попытка объединить томских кустарей по изготовлению музыкальных инструментов в общую артель. В 1932 году в Томске была создана артель «Муздепо»: некоторое время она специализировалась на изготовлении небольшого количества балалаек и гитар и ремонте музыкальных инструментов. Постепенно лишавшиеся своих мастерских гармонные мастера стали переходить в категорию ремесленников-надомников.
Существовали целые династии: Бронниковы, Марковы и др. Вплоть до 1970-1980-х годов в нашем городе работали мастера, которые перенимали секреты от дореволюционных специалистов и вносили улучшения в конструкции звонких и голосистых инструментов. И до сих пор в томских селах живы гармошки и баяны, сработанные руками последователей дела Хохрина и Коковихина.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал «Томский Обзор».