Как развивалась реставрация в Томске: 5 фактов

Охрана памятников никогда не была сугубо научной деятельностью. Она всегда зависела от политической, экономической и социально-культурной политики государства. И Томск в этом плане — не исключение.

Рассказываем об истории восстановления деревянных архитектурных памятников в Томске в тезисах с лекции архитектора-реставратора с почти 40-летним стажем Инны Болтовской, доцента кафедры реставрации и реконструкции архитектурного наследия ТГАСУ.

Период конца 1970-х — 1980-е годы был наиболее благоприятным в плане реставрации в нашей стране, поскольку именно в это время государство уделяло этому вопросу большое внимание. В 1978 году вышел первый закон об охране памятников — Закон РСФСР от 15 декабря 1978 г. «Об охране и использовании памятников истории и культуры». А двумя годами ранее, в 1976 году, в Томске была создана производственная мастерская «Томскреставрация», где работали самые разные специалисты — в те времена существовала хорошая система профтехобразования, которая готовила реставраторов разных направлений. В частности, в «Томскреставрации» работали резчики, кузнецы, жестянщики — все очень высокой квалификации.

— В это время начинал работать Павел Сергеевич Сухотёплый. Тогда было отреставрировано достаточно много деревянных наличников, и работы были произведены очень качественно, — говорит Инна Болтовская.

В 70-е годы основным направлением было сохранение историко-революционных памятников. Поэтому федеральное значение в основном имели те томские здания, которые были связаны с деятелями революции 1905 и 1917 годов. В частности, в Томске это объект по пер. Спортивному, 13, ул. Кононова 2, ул. Никитина, 45. Финансирование в основном в этот период приходило из бюджета. Но у этого процесса была своя обратная сторона — в это время часть проектов делались, как говорится, «в корзину», то есть так и оставались только на бумаге.

В 1981 году в Томске появился проектный институт «СибСпецПроектРеставрация». Это был филиал московского института «СпецПроектРеставрация» и до 2000-х годов по сути это была единственная проектная организация за Уралом. Было сформировано несколько филиалов «СибСпецПроектРеставрации» — в Красноярске, Новосибирске, Барнауле, все они активно работали в это время.

С приходом 1990-х и развалом СССР отношение к памятникам в стране изменилось. Все активнее стала звучать тема репрессий, революционный период истории стал критиковаться. В это время начали резко понижать, либо вообще снимать категории объектов. В частности, дома на улице Кононова, 2 и в переулке Спортивном, 13 прежде были объектами федерального значения, сегодня это уже объекты регионального значения.

Основное внимание было переключено на культовые объекты. Тот объем работ, который был проделан в начале 90-х, не сравнить ни с чем, говорят специалисты. В 1994 году вышел указ президента о приватизации памятников — Указ Президента РФ от 26.11.1994 N 2121 (ред. от 20.01.1997) «О приватизации в Российской Федерации недвижимых памятников истории и культуры местного значения». Активно стали передавать церкви московскому патриархату и другим. В Томске в этот период отреставрировали Белую мечеть, Богоявленский собор. Так же в это время был отремонтирован Преображенский собор в Новокузнецке, Троицкая церковь в Енисейске, церкви в Красноярске.

— В 1998 году случился очередной кризис. Не только государство перестало финансировать реставрацию, но и частные предприниматели, которые начали включаться в этот процесс в 1990-е, — говорит Инна Болтовская.

Период с 1999 по 2004 год тоже был достаточно «темным» в истории реставрации Томска. Это было время, когда активно горели деревянные дома, городская общественность как могла привлекала внимание администрации к проблеме сохранения архитектурного наследия.

Наконец, в 2005 году была принята первая программа сохранения деревянного зодчества в Томске и области на 2005–2009 годы. В ней было выделено восемь зон, но до 2008 года сделаны только три. Первая зона — Еланская — была пилотной.

Еланская зона включала в себя территорию от проспекта Кирова до улицы Карташова, участок Кузнецова. Ко всем зданиям, которые на этой улице находятся, подход был разный. Все зависело от технического состояния объектов и финансирования.

Один из объектов Еланской зоны — дом по ул. Кузнецова, 17 до и после реставрации:

— Кузнецова, 20 — на него хотелось бы обратить отдельное внимание. Если посмотреть на фото — дом практически не виден за деревьями. Проект озеленения улицы Кузнецова выполняла директор Ботанического сада Валентина Андреевна Морякина. К сожалению, этот проект осуществлен не был. Там было продумано все — где, что посадить, как это будет выглядеть в разные времена года. Вы можете пойти сейчас и посмотреть, что там по периметру двух фасадов очень густо посажены ели. Пока не поздно, фотографируйте это здание — пройдет еще несколько лет и его фасадов из-за деревьев мы уже не увидим. О чем это все говорит — любое озеленение в подобных районах должно быть продумано до мелочей.

Соседний дом — Кузнецова, 20а. К счастью, здесь достроенная позднее пристройка оказалась неприватизированной. Поэтому была возможность ее снести и отремонтировать фасад здания.

А на Кузнецова, 20/3 все пристройки оказались приватизированы.

— Нам поставили условие: все, что приватизировано, должно сохраняться. И даже если пристройки были в аварийном состоянии, их все равно пришлось восстанавливать. Хотя, как архитекторы, мы, конечно, против этого, — говорит Инна Болтовская.

Дому по ул. Кузнецова, 18 («Пепеляевский» дом) в процессе эксплуатации повезло больше. Он не оброс дисгармоничными наслоениями, поэтому здесь восстанавливали крыльцо, крышу, декор на здании.

Кузнецова, 14 — здесь практически не восстанавливали перекрытия, только стропильную систему и фасады, крыльца:

— Еще один объект по Кузнецова — дом №27. На современной фотографии хорошо видна проблема, с которой мы постоянно сталкиваемся в процесс работ — долевая собственность. Хозяин решил, что лучше стеклопакеты и просто установил их. Цветовое решение так и осталось таким, каким было. К сожалению, у нас фактически нет рычагов, чтобы повлиять на подобное.

Дом по ул. Кузнецова, 30 — одна из деревянных томских знаменитостей. Известный во всех отношениях объект, здесь проживал Эдисон Денисов, радиофизик Владимир Кесенних, академик Андрей Красин.

Про этот дом можно сказать «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В июле 2005 года, когда на объекте уже велись работы, здесь случился пожар. Это был поджог, пожар начался с крыши и лестничной клетки. Дом сильно пострадал от огня — от щепца фронтона на правой стороне практически ничего не осталось, выгорело южное крыло, но в северном сохранились даже двери. Объект не стали разбирать, гарь снимали до нормальной древесины, а потом обрабатывали спецматериалами с пропитками, чтобы убрать запах гари, и восстанавливали то, что можно было восстановить.

— Работы на объекте велись с июня по декабрь 2005 года. Это, конечно, неправильно. Нужно проводить нормальные изыскания, но что получили, то получили, — говорит Инна Болтовская.

— Нельзя не рассказать про этот объект, который считается удачным. Белинского, 72, ныне Дом приемов администрации Томской области, работы здесь начались в 2008 году. Он как раз попал в самый последний этап работы по Еланской зоне. В этом доме проживал врач Александр Алексеевич Грацианов. Личность неоднозначная — он успел поработать и при Временном Всероссийском правительстве и при Колчаке. При советской власти был приговорен к пожизненному заключению, после был освобожден, но умер в ссылке. Поскольку он был врачом частной практики, то и дом был построен в соответствии с нуждами — В одноэтажной части принимали больных, двухэтажная часть была жилой. В те времена дом стоял на окраине, дальше был лес и территория Иоанно-Предтеченского женского монастыря, сейчас здесь «Смайл Сити», а за Красноармейской начинался ипподром. У Грацианова было несколько домов, этот использовался как дача, — рассказывает Инна Болтовская.

Поскольку заказ был административный, сроки проектирования стояли с февраля по ноябрь — это тоже ненормально, но пришлось работать как есть. К сожалению, почти не сохранилось фотографий старых интерьеров, плюс были пожелания администрации, поэтому внутренняя обстановка в прежнем виде восстановлена не была.

— Еще один важный момент — ограждения. После Еланской зоны мы поняли одно: если мы идем по принципу «восстанавливать заборы и ограды как раньше», то они стоять не будут, год-два — и завалятся. На Белинского, 72 под столбы установлены металлические трубы. И вот это ограждение стоит уже 11 лет.

— Еще один важный момент — ограждения. После Еланской зоны мы поняли одно: если мы идем по принципу «восстанавливать заборы и ограды как раньше», то они стоять не будут, год-два — и завалятся. На Белинского, 72 под столбы установлены металлические трубы. И вот это ограждение стоит уже 11 лет.

— По поводу самой Еланской зоны: сейчас названия «Еланская зона» нет. В 2013 году было выявлено семь объектов культурного наследия, в частности достопримечательное место «Еланская». Та территория, которая входила в Еланскую зону, входит в территорию этого достопримечательного места.

— Возникает вопрос — почему зоны так названы? Они не соответствуют историческим названиям районов города. В частности, зона Преображенская. Дело в том, что на улице, которая входит в состав Преображенской зоны, практически вся улица была заселена профессорско-преподавательским составом. Там по каждому дому (на улице Дзержинского) можно тоже рассказать большую историю. Как мы предполагаем, авторы этих наименований назвали эту зону Преображенской по фамилии профессора Преображенского из известного произведения «Собачье сердце».

— Хочу отдельно остановиться на проблемах, которое возникли на объектах по Еланской зоне. Во-первых, коммунальные квартиры. Где у нас в деревянных домах коммуналки, там можно смело снимать фильмы ужасов без декораций. На Дзержинского 20, я вообще была в шоке, у них унитаз — единственный на весь этаж — стоял под углом 45 градусов. В доме на переулке Комсомольском прямо в коридор выливали помои. Если в этих домах будут оставаться коммунальные квартиры, перспективы поддерживать их в нормальном состоянии не будет никакой. К сожалению, жители договориться не смогут. Отсутствие санитарно-технического оборудования — еще одна проблема. Потом — установка пластиковых стеклопакетов. Здесь же — демонтаж печей, причем часто вентиляция выводится прямо в чердаки, в результате гниют чердачные перекрытия.

Следующая проблема — отсутствие комплексности при проведении ремонтно-реставрационных работ. Наглядный пример — на здании отремонтировали кровлю, поменяли металл. Посидели год, потом решили: «Слушайте, там же стропильная система вся гнилая, давайте стропила поменяем». И — все по-новой. Металл снимаем, крышу ремонтируем... Нужно делать всё комплексно, отдельными заплатками проблему деревянного зодчества не решить.

Еще она серьезная проблема — долевая собственность. Здесь нужны договоры аренды — или с собственниками, или с арендаторами. И для них нужно определить — в квартире делаешь всё, что угодно, с окнами делать что попало нельзя. Ведь есть же в Барселоне закон, где в центральной части на балконах нельзя сушить белье. У нас отсутствует квалифицированное обслуживание деревянных домов. Но, я думаю, это можно достигнуть.

Лекция Инны Болтовской состоялась в рамках проекта «Раскрась Томск» в декабре 2019 года в культурном пространстве FLAT.

Фото: Материалы презентации «Сохранение объектов деревянного зодчества в городе Томске. История и современность (1976–2019 гг.)», автор — Инна Болтовская, 1604.ru