Дед Мороз под елкой. Как Лидия Бондарева-Цайзер сохраняет новогодние традиции советского прошлого

Выставка «Волшебство советской елки из коллекции Лидии Бондаревой-Цайзер» заработала в фойе Томского драматического театра. Она продлится до 9 января.

Мы пообщались с владелицей винтажного собрания и узнали, почему Лидия начала коллекционировать игрушки, сколько Дедов Морозов у нее сейчас есть и как их отличить между собой.

Собирать игрушки Лида начала еще в детстве. Когда ей было 7 лет, она вместе с семьей переехала в Сибирь с самого севера — из поселка Диксон. Распаковывая вещи после дороги, девочка увидела очень грустную картину:

— Открыли контейнер, и оказалось, часть игрушек побилась. А я всегда была девушкой с характером. Плакать не стала, а заявила, что все игрушки теперь будут мои. С той поры их собирала, сначала — брала у родственников. К примеру, зеленого бархатного Деда Мороз производства Ачинского завода нашла у бабушки. А в конце 90-х начала покупать их, иногда — получала в подарок, — рассказывает Лидия.

В ее коллекции есть антикварные новогодние игрушки, еще дореволюционные, а самые старые Деды Морозы — 1946 года производства. Тогда их начали выпускать впервые после войны. Определить возраст по внешнему виду сложно, если не знать о нюансах. К примеру, Дедов Морозов 1970 года некоторые пытаются выдать за игрушку из другого периода:

— Читаешь в объявлении, что продают Деда Мороза 1930-х, 1950-х годов, потом смотришь на вещь и понимаешь — это необоснованно, — объясняет Лидия. — Например, такой экземпляр часто выдают за очень старого. Главный аргумент — он на ножках. Но так делали не только в первой половине ХХ века. На игрушке из моей коллекции сохранилась этикетка, поэтому точно известно — она 1970 года. Другое дело, что она хранилась в не очень хороших условиях, поэтому на ней есть пятнышки, затемнения на вате. А у Дедов Морозов, которые производились на Пушкинской фабрике игрушек в Подмосковье в начале 1980-х, изначально было такое плохое качество. Найти их в приличном состоянии невозможно.

Хотя Лидия коллекционирует новогодние игрушки уже давно, у нее до сих пор появляются новые интересы в этой сфере. В этом году она поняла, что влюблена в ленинградских Дедов Морозов — у них выразительные лица.

Отдельная история связана с парами — Дед Мороз со Снегурочкой — из Москвы и Ленинграда, недавно купленными Лидией:

— Очень их хотела приобрести, на то были причины. Мой самый любимый фильм — «Ирония судьбы, или с легким паром», он у меня идет все время, с утра включаю телевизор и запускаю его. И как раз такие московские новогодние игрушки стояли у Надежды в Ленинграде под елкой! А на днях я заметила, что у Жени Лукашина в Москве — ленинградский Дед Мороз. Интересно, специально ли придумали такую деталь, или это случайное совпадение.

— Другая история — я никогда не признавала пластиковые игрушки. Но пять лет назад один мой коллега подарил мне двух пластиковых Снегурочек 60-х годов. И они меня так очаровали, что я начала приобретать и такие вещи. На выставке есть пары Дедов Морозов и Снегурочек из пластика. Это «Ленигрушка», 50-е годы. Ширпотреб абсолютный. Ничего интересного даже по сравнению с ватными вещицами, которые делались руками. Но стиль по годам всегда можно проследить. Эти игрушки выпускались и опилочными, и в более бюджетной версии, из пластика. Одну из таких Снегурочек пока не могу поймать «в опилках», она слишком дорогая. Снегурочки вообще дороже, поскольку их было мало, — отмечает коллекционер.

К некоторым игрушкам отношение меняется со временем. Когда Лидия только переехала в Сибирь, она пошла к новым одноклассникам в гости:

— Мама спросила: тебе понравилось? Я говорю: «Да, хорошо, много вкусных конфет. Но такие простенькие игрушки на елке висели… картонные!» — смеется Лидия. — Сейчас мое отношение к подобным вещам поменялось, я в них просто влюблена. Игрушки из картона безумно дорогие. Некоторые просто уже не найти, поскольку они выпускались малым тиражом.

Коллекцию Лидия пополняет разными методами. Раньше интересные игрушки можно было найти в самых разных местах, их легко отдавали за ненадобностью.

— Теперь этого нет, все только покупается. Обычно я давала объявление в рекламных газетах — «Куплю елочные украшения» — и находила много любопытных игрушек. Сейчас нет смысла — никто не откликается, поменялся рынок сбыта. Вещи выставляют на Авито. Последний год покупаю игрушки в интернете. И продаю — у меня есть свой магазин.

Далеко не все игрушки попадают в руки Лидии в хорошем состоянии. Но она давно научилась их реставрировать, ей прекрасно удается восстанавливать вещи из прошлого. Иногда получаются необычные образы:

— Это моя реставрация — ивановский Дед Мороз. Я делала его и параллельно читала сказки (в моей коллекции около 100 детских «зимних» книжек). На одного из их героев мой Дед Мороз и получился похожим. Теперь все смеются, что у него лицо якутское, — поясняет наша собеседница.

Она реставрирует и собирает не только зимних волшебников, но и статуэтки. Это ее основное занятие. В Драме можно увидеть фигурки из фарфора, гипса и других материалов. Сейчас она реставрирует разбитого лыжника — он из гипса.

— Я привожу статуэтки в чувство. На реставратора нигде специально не училась. У нас в принципе очень сложно получить такое образование. Но, к примеру, советская школа реставраторов фарфора считается лучшей в мире. У меня своя технология — я работаю не теми материалами, которыми обычно восстанавливают фарфор, применяю экологичный метод. Я вообще предпочитаю натуральные материалы. Если отреставрированных мною Дедов Морозов и Снегурочек разобрать, то в них только чистая новая вата, а не дешевые наполнители, которые используют в современных игрушках.

Рассмотреть трещины на восстановленных статуэтках не специалистам вряд ли удастся:

— Я достигла мастерства, перестала стесняться, дефекты становятся незаметны! — говорит Лидия. — Хотя над некоторыми вещами приходится работать очень долго. Есть статуэтки, которые я восстановила только с третьего раза.

Ее увлечение старинными вещами отчасти передалось сыну, известному в Томске музыканту Александру Цайзеру.

— Мы вместе работаем, он начал пробовать себя в реставрации. Но сложность в том, что он левша. И все равно, под моим руководством Саша восстановил статуэтку — сделал фигурке пальцы и лицо — это самые сложные моменты, — объясняет Лидия.

При такой любви Лидии к новогодним игрушкам неудивительно, что к самому празднику у нее особое отношение. Конечно, это благодаря тому, что сохранились воспоминания из детства:

— У нас дома обычно стояла огромная елка, под потолок, больше, чем в школе. Папа был лесничим, директором леспромхоза и классическим сапожником без сапог. Елку он притаскивал только 31-го декабря вечером, мы вместе начинали ее наряжать за пару часов до полуночи. Когда мы приехали в Сибирь, то бабушка из Армавира начала присылать нам елочные игрушки — в Сибири с ними было совсем скудновато. Помню, в какой-то момент появились томские шары — прозрачные со снежинками, картинками из «Ну, погоди!..». Мама купила их, а отец сказал: «Сейчас пластмассовые украшения, смотрите! Швырнул шар об косяк — игрушка разлетелась вдребезги. Я не «рыдательница» по натуре, поэтому на него набросилась с возмущением, — вспоминает наша собеседница.

Теперь у Лидии — свои традиции, связанные с Новым годом:

— У нас соединились ценности двух семей: моей и моего мужа, — рассказывает Лидия. — Он — немец, у них были свои обычаи. Поэтому елку мы ставим уже в ноябре, когда у католиков адвенты. Еще делаем цветочную композицию — я много лет занималась флористикой. Елочка у меня теперь искусственная — началась аллергия на хвою, а в Томске еще и невозможно купить настоящую ель, везде предлагают только пихты. На каждый адвент зажигаем свечу. Я готовлю ужин, иногда кладем друг другу под елку подарочки. В этом году почти все Деды Морозы будут на выставке. Зато у меня первый раз в жизни, как в любимой «Иронии судьбы…», будет стоять недавно купленный московский Дед Мороз!

Текст: Мария Симонова

Подписывайтесь на наш телеграм-канал «Томский Обзор».