Директор библиотеки Вадим Курпаков: «Склад с книгами обществу уже не нужен»

Одним из гостей томского форума «Университетская библиотека #следуйзанами» стал Вадим Курпаков, директор издательско-библиотечного центра БФУ им. И. Канта, Калининград. Он прочел лекции о разнице между плагиатом и цитированием, а также об университетских библиотеках в поисках идентичности.

Мы поговорили с экспертом не только об актуальных проблемах сферы авторского права, но и о судьбах библиотек в век интернета, о финской библиотеке Oodi, о будущем книгоиздания и даже о влиянии перьевой ручки на мышление.

— Вадим Юрьевич, какими вы видите роль и перспективы библиотек в нашей действительности?

— На этот вопрос нет ответа — многие библиотеки сейчас в поиске. Есть ощущение, что мы широко раскинули сети и смотрим, как можно поймать «рыбу», но где она водится, понятия не имеем. И нет ощущения, что кто-то может дать внятный ответ.

Надо отметить, что университетские библиотеки эти вопросы задают регулярно и пытаются их как-то решать, — в отличие от библиотек Министерства культуры, существующих в своем космосе и полагающих, что они такой культурный и социальный институт, который будет всегда, ничего с ними не произойдет. Только вот общество в них в привычном виде уже не нуждается, ему не нужен «склад с книгами».

Возьмем за пример замечательную, я ее очень люблю, библиотеку ТГУ. У нее в фондах около 3,5 миллионов томов. Рискну предположить, 2-2,5 из них уже находится в общественном достоянии, то есть, либо уже доступны онлайн в различных интернет-ресурсах, либо станут такими в ближайшее время.

— Возможно, вам встречались библиотеки, которым удавалось найти свои интересные варианты? Многие восхищаются финской Oodi, городской библиотекой Хельсинки...

— Очень люблю Oodi как хороший пример, посетил ее в ноябре 2019 года. Когда приезжаю в любую библиотеку, прошу показать мне в ней всё — от подвала до верхнего этажа. В Oodi побывал в воскресенье, в середине дня, там было много народу. Это огромное трехэтажное здание в центре Хельсинки, между парламентом и вокзалом. Стоит 100 миллионов евро! Финны решили, что могут себе такое позволить. Угадайте, сколько я нашел в библиотеке читающих людей? Двух… Точнее, один человек читал, и рядом еще с одним лежала раскрытая книга.

Зато в Oodi можно бесплатно шить на машинке, печатать на широкоформатном принтере, играть в игрушки, просто сидеть… Это замечательный пример общественного пространства, но смерть традиционной библиотеки.

— Oodi — один из 37 филиалов хельсинской городской библиотеки?

— Да, благодаря этому они могут постоянно менять свой фонд. Что важно для интереса к библиотеке? Мир так устроен, что через 10 лет большинство книг становятся мало востребованными, их место должны занимать новые издания. Но библиотеки могут позволить себе такое крайне редко. Они комплектуются, и все остается в фондах. А Oodi — это такой презентационный читальный зал. Когда книга выходит из оборота, они ее передают в другой филиал, а себе берут актуальную. В таком виде жизнь библиотеки возможна. Но чтобы построить такую же, нужно найти 100 миллионов евро. Это интересный общемировой опыт, но не путь развития библиотек.

— Чем особенна наша научная библиотека ТГУ, о которой вы уже тепло отозвались?

— Я впервые побывал здесь 4 года назад. Прежде всего, она привлекает меня людьми. Я не люблю слово «команда», вернее говорить о сообществе. В Томске уникальная ситуация –так сложилось, что библиотека ТГУ занимает в университете гораздо более высокое положение, чем библиотеки во многих других вузах. У вас большой фонд редких книг, музей книги. Во время своего второго визита в Томск я просил нынешнего директора Артема Викторовича Васильева, который тогда еще был начальном отдела рукописей и книжных памятников, показать особо значимые для меня вещи, вроде «Описание Египта или сборник наблюдений и исследований, которые были сделаны в Египте во время экспедиции французской армии (Description de l’Egypte ou recueil des observations …)». Я никогда не видел ее вживую, не держал в руках эти знаковые издания.

— Но уникальные старые книги есть во многих местах?

— Да, в Калининграде тоже. Своеобразие томской библиотеки связано с самим городом. Томск — это люди, кипучая энергия… Я люблю Сибирь и сибиряков, они отличаются от тех, кто живет в европейской части страны. Здесь меньше надувают щеки, меньше говорят, но больше делают. Признаюсь, библиотека ТГУ — моя любимая библиотека из всех вузовских.

Добираться из Калининграда до Томска непросто — ночной перелет, большая разница во времени. Но если есть повод приехать в Томск, я всегда стремлюсь им воспользоваться.

— Каким вы видите будущее книгоиздания?

— Конфликт между электронной книгой и бумагой считаю надуманным. Простой пример: если я на смартфон сфотографировал бумажную книгу, то получил ее электронную копию. А потом распечатал файл PDF, и у меня снова бумажная версия. В чем же разница? Из электронной книги в бумажную материал легко переводится кнопкой «печать». Граница заключается в восприятии.

Выбор между бумажной или электронной книгой должен определяться целями. Есть вам нужна информация, нет ничего удобнее электронного формата. Более того, считаю, какие-то категории книг просто не должны издаваться в бумаге. К примеру, справочно-энциклопедические и научные издания. Это банально неудобно, дорого. Это пустая трата денег.

— Но некоторые лучше воспринимают научную информацию на «бумажном носителе»…

— Тогда можно распечатать нужную статью и подчеркивать, что необходимо, в распечатке. Другое дело, если вы хотите читать, погружаться в процесс. Тогда традиционная книга — лучший вариант. Незаменима «бумажная» детская книга. Если мы сейчас не выработаем у детей навык чтения, то потом человека уже невозможно научить читать. Это совершенно другой познавательно-мыслительный процесс, когда вы читаете бумажную книгу. Об этом говорят психологи, и я с ними согласен. И также считаю, что набирать текст на компьютере или писать от руки — это разные вещи. Более того, на текст влияет то, чем вы пишете. Я не случайно года два назад перешел на перьевые ручки. Понял: ритм жизни убыстряется, я пишу все более неряшливо, от этого начинаю неряшливо мыслить, плохо структурировать.

— Перо меняет мышление?

— С перьевой ручкой я по-другому выстраиваю процессы. Слышал, что сейчас пал последний бастион — в Финляндии школьники теперь набирают текст, а не пишут рукой, — это, наверное, плохо. Можно по-разному относиться к доктору Курпатову, но его нашумевшее выступление на форуме в Давосе, где он сказал, что гигиена мыслительного процесса у нас нарушена из-за перехода в цифру, я считаю разумным. Это проблема, и, возможно, поле деятельности для библиотек.

— Как по-вашему, у художественной и учебной литературы разные перспективы?

— Думаю, учебная литература не должна издаваться в бумаге. Если говорить о художественных текстах, то знаю: две трети наших студентов читают с экрана смартфона. Я не понимаю, как люди могут читать в таком формате. Это вредно, неудобно, да просто невозможно. Ладно, посмотреть абзац-другой, но читать… А они книги прочитывают. Это данность.

— А вы сами как читаете?

— Я давно ничего не читаю… То есть, читать я вынужден постоянно — с утра просыпаешься, читаешь официальные документы, электронную почту, сообщения, методические рекомендации, научные статьи. Чтение как процесс существует постоянно. Но роскошь прочитать книгу от первой до последней страницы доступна мне редко. Сейчас чтение настолько растягивается во времени, что книга должна сильно тебя захватить, чтобы ее дочитать.

— В сети есть много платных библиотек. Как по-вашему, электронные ресурсы — конкуренты библиотек, или стоит с ними взаимодействовать?

— Могу сказать только одно — мир полностью изменился. Часть людей это не осознали, часть не хотят понимать, но прежним он никогда не будет. Если свести это к кратким формулировкам, то поменялась главная функция библиотеки.

Сами в этом себе мы почему-то не признаемся, но на самом деле люди приходят в библиотеки за другим. Я это вижу и по статистике деятельности своей библиотеки. Если бы не определенная жадность некоторых кругов, не некоторые экономические процессы, мы бы уже жили в мире, где библиотекой становится всемирная сеть. Все, что существует, доступно онлайн. Скоро мы в ней всё равно окажемся. Что-то будет в открытом доступе, за что-то понадобиться заплатить.

— Но будет актуален вопрос времени...

— Да, учитывая, что читают все меньше и меньше, для человека идти в библиотеку, брать книгу, возвращать ее — это долго, проще взять ее за 200-300 рублей на условном ЛитРесе. И у библиотек сейчас нет внятных ответов на вопрос, как они могут стать частью всемирного «шкафа». Понятно, районная библиотека не может стать. Ей нечего туда привнести. А библиотеке ТГУ есть что вложить.

— Тема одной из ваших лекций — цитирование и плагиат. Она вам близка?

— Это мой параллельный полунаучный интерес, у меня издательский стаж еще больше, чем библиотечный. Я столкнулся с проблемой авторского права еще в начале 2000-х годов. Постепенно начал проводить семинары, лекции. Для меня все казалось простым и понятным, поскольку ничего сложного в определениях с точки зрения авторского права нет. Но научное сообщество находится в каком-то трансе. Мы друг друга уже не понимаем, не можем говорить на одном языке, у нас нет общей терминологии. Мы зачастую очень экзальтированны, что недопустимо.

— Чем это спровоцировано?

— Правила игры для научного сообщества задают самоназначенные люди с таким бэкграундом… Я не эксперт, и я не скрываю, что я не юрист. Но когда выходит человек, окончивший факультет журналистики, и диктует научному сообществу, как ему жить, хочется поинтересоваться, исходя из чего он провозгласил себя экспертом. Однажды я пришел на семинар к даме, где спросили, на чем основаны ее выводы. Она ответила: "Есть источники, какие - не расскажу". Я ужаснулся, какой бардак творится в этой сфере, даже не мог долго поверить в такое положение дел. Ведь в Гражданском кодексе простые понятные формулировки. Четкие, обоснованные, как можно из них такие «пузыри» надуть, неясно. Люди хотят не нарушать правила, а им вместо внятных вещей дают череду примеров, таблиц, примечаний, половина друг другу противоречит, половина не соответствует действительности...

— И что делать в такой ситуации?

— Вы же не можете во все глубоко погрузиться. Каждый должен заниматься своим делом, а в остальном мы хотим знать конечные правила. Эксперты же вешают лапшу на уши. Почему именно они эксперты? Есть же прекрасные юристы, специалисты по авторскому праву, образованные люди. Давайте возьмем их, чтобы они сделали четкую систему, филологов для определения понятия оригинальности. Профессионалов, а не тех, кто занимает более активную гражданскую позицию. У нас получается, извините, как на зоне, где прав тот, кто открывает рот шире. Давайте вместо них привлечем профессионалов. Не меня — я бюрократ, это не моя функция, заниматься плагиатом. Просто меня это направление интересовало. Я пытаюсь организовать осмысленное преподавание вопросов информационной грамотности, авторское право и плагиат — неотъемлемая часть этого курса. Но на моем месте должен быть другой человек — юрист, эксперт в области языка.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал «Томский Обзор».