Сибирский гринфилд. Елена Другова о передовых технологиях обучения в ТГУ

Следить за лучшими образовательными практиками мира, решать старые проблемы совершенно новыми способами — это задача Института передовых технологий обучения ТГУ, который возглавляет Елена Другова.

Елена рассказала о том, как учеба в Австралии помогла ей изменить взгляд на образование, зачем нужны педагогические дизайнеры и что нового ждать от VR-технологий и искусственного интеллекта в образовании.

В 2017 году Елена, на тот момент — директор Центра кадровых технологий ТГУ, поступила в австралийский Университет Монаша в Мельбурне. Это был ее собственный выбор: государственная программа «Глобальное образование» открыта для всех граждан России. Нужно поступить в один из ведущих университетов мира на определенную специальность и, в обмен на компенсацию за обучение и проживание в другой стране, в течение трех лет отработать в России, тоже в организации из списка. Елена выбрала направление Education Leadership and Policy — «Образовательное лидерство и политика в образовании», а вернуться сразу планировала в родной ТГУ.

— Подобные программы существуют во всем мире, — говорит Елена Другова. — Кроме России, они точно есть в Китае, Индонезии, Малайзии и других странах. С одной стороны, это способ стимулирования академической мобильности, с другой стороны — профилактика оттока интеллектуального капитала за рубеж.

По словам Елены, Университет Монаша — как раз тот случай, когда вуз можно назвать гринфилдом. Он не очень старый, основан в 50-е годы ХХ века, и выглядит очень современно и даже футуристично.

В Австралии всерьез занимаются культурной интеграцией студентов. Работают программы сопровождения, клубы проводят формальные и неформальные мероприятия, действует мощная психологическая поддержка, даже с помощью медитации и ручных животных — считается, что общение со зверушками снимает стресс. В австралийских университетах понимают высокую стрессогенность современного общества, плотность информационного шума, и поддерживают студентов, как могут.
Еще на этапе выбора места учебы для Елены было важно, чтобы она могла приехать туда с семьей: мужем и маленькими детьми. Хотя, конечно, затраты на проживание членов семьи не компенсируются.

— Чем прекрасен Монаш — у него есть сообщество студентов с детьми, — говорит она. — Можно встретиться, обсудить родительские проблемы за чашечкой кофе, дети в это время поиграют. Детей там вообще очень приветствуют, никто не прогоняет их из кампуса. Университет к этому относится так: есть взрослые студенты с детьми. Им надо дать возможность учиться так же, как молодым и бездетным.

Но главное, в любом случае, учеба. Стоимость обучения высока, и студенты держатся за свои места. Все понимают: с академическими хвостами здесь никого держать не будут, за неуспеваемостью следует отчисление.

— Два года магистратуры, как и у нас, разбиты на четыре семестра. В каждом семестре получаются два «юнита» — образовательных курса, — объясняет Елена. — Первые два юнита обязательны, они касаются того, какие вообще есть тематики в исследованиях в образовании, как правильно ставить вопрос. Первым делом студентов учат избавляться от субъективности, рассматривать разные точки зрения — то есть, фокусируют мышление. Все следующие юниты идут по выбору. Конечно, они должны будут касаться выбранного направления — в моем случае Education. У меня уже были сложившиеся профессиональные интересы, поэтому, несмотря на большой выбор, определиться было не сложно.

Очных занятий относительно мало — одна пара в неделю и реже. Как вспоминает Елена, были и большие поточные лекции на 300 человек, хотя и очень редко. Зато очень много того, что студент должен сделать самостоятельно: прочитать, отрефлексировать, написать онлайн. Эта методика называется «перевернутый класс», и в ней аудиторное время отводится обсуждению, общению, решению проблем.

— Работать вне аудитории нужно обязательно, — говорит Другова. — Нужно написать свои вопросы, идеи, связанные с научным текстом, прокомментировать выводы другого студента. А так как студенты из разных культур, интересно было читать, что они пишут, — очень разные реакции на один и тот же текст. Много было работы онлайн, но мне немножко не хватило живого кампусного общения. Просто я его люблю, но кому-то, может быть, так удобнее.

Принцип «от сессии до сессии живут студенты весело» в университете Монаша неприменим. «Не прочтешь ты сто статей за три дня никак. Не напишешь 12-15 страниц текста на чужом для тебя языке за одну ночь. Это невозможно!» — уверена Елена.

В течение семестра студенты пишут две большие квалификационные работы: эссе, проект, аналитическую записку или что-то еще. Объем — 4-5 тысяч слов на одну работу, что соответствует приличной академической статье. В конце обучения студент должен предоставить выпускную работу. Елена писала о том, как ведущие университеты мира повышают педагогические компетенции своих преподавателей, и это актуальная проблема не только для российских университетов.

— Самые передовые университеты сейчас экспериментируют, — говорит Елена Другова. — Все прошли этап массовых открытых онлайн-курсов, на которые возлагались большие надежды. Говорили даже, что онлайн-обучение полностью заменит классические университеты. Потом стало понятно, что нет, не заменит, но какую-то роль они играют. Например, сейчас в Томском государственном университете некоторые обязательные программы можно заменить онлайн-курсами и получить свой зачет или экзамен. Но университеты в своем классическом виде — очень живучие структуры; они переживают любой кризис, притом, что их обвиняют и в консерватизме, и в нехватке экспертизы, и в популизме. И мы, и наши иностранные коллеги изнутри изучаем этот феномен и пытаемся понять, что это за институция. Очень много книг выходит в последнее время о роли университетов и ее трансформации. Поэтому здесь так интересно работать.

Уже привычный университетский Moodle не так давно был инновационным проектом и тоже первое время встречал сопротивление пользователей. Сейчас им охвачены уже практически все курсы, программа понятна и удобна как для студентов, так и для преподавателей.

Университет идет дальше, работая над системами адаптивного обучения. Уже действует платформа Plario для математиков, разработанная ТГУ совместно с томской IT-компанией Enbisys. Образовательная платформа решает давнюю проблему: что делать, если первокурсники имеют на старте очень разные знания по математике? Как подтянуть их до одного уровня?

— Адаптивное обучение основывается на технологиях искусственного интеллекта, — объясняет Елена Другова. — Есть цифровая платформа, на которой студент выполняет какие-то задания, система анализирует его траекторию, выявляет ошибки и показывает, куда двигаться дальше. То есть, она не ведет его не по заранее заданному маршруту: изучи тему №1, потом №2, а после нее тему №3. Платформа действует в логике образовательных результатов студента, с учетом его знаний и пробелов в изучении разных тем. Таким образом выстраивается индивидуальная траектория, и обучение становится более эффективным.

В этом семестре платформа Plario запущена в пилотном режиме. Если все получится, адаптивное обучение планируют также использовать в изучении английского языка, а в перспективе оно годится и для любых других дисциплин в разной степени. Например, математику практически полностью можно перевести в цифру, а вот философию — примерно на четверть, основная работа все равно будет идти в аудитории, в коммуникации студентов между собой и с преподавателем. При этом очень важной становится задача перейти от логики изучаемых тем к логике образовательных результатов.

Системы и методы дистанционного обучения с помощью современных технологий создают специальные люди — педагогические дизайнеры. Эти профессионалы обладают редкой и очень востребованной компетенцией — формировать целостную систему из образовательных целей, материала, и имеющихся инструментов передачи знаний.

Под новые проекты открывают специальные лаборатории. Например, в ТГУ под руководством Андрея Приступы работает лаборатория, где создают конструктор виртуальной реальности.

— Виртуальная и дополненная реальность постепенно плотно входят в образование, — и было бы здорово, если бы под каждый курс можно было создать виртуальную лабораторию, — говорит Елена. — Например, чтобы в электронике студенты могли собрать схему в виртуальном пространстве, в химии — провести опасный опыт без риска взорвать все вокруг, в биологии — проникнуть внутрь живой ткани, и так далее.

Виртуальные тренажеры, на которых сотрудники могут сколько угодно тренироваться, прежде чем приступят к работе на дорогостоящем оборудовании, используются в крупных корпорациях. В университетах реже, потому что разнообразие отраслей и программ гораздо больше, а создание VR-тренажера под каждую из них требует серьезных трудозатрат и материальных вложений. Идея ТГУ в том, чтобы создать универсальный конструктор, когда из разных элементов преподаватель может сам сконструировать виртуальную комнату с учебными заданиями. Одна учебная ситуация в рамках курса «Безопасность жизнедеятельности» уже отработана. Студенты также участвуют в разработке, реализовывают кейсы — это входит в их образовательную траекторию.

— В некоторых других российских университетах тоже созданы свои лаборатории по VR-разработкам, например, в Дальневосточном федеральном университете создают виртуальные среды для школьников по по химии, биологии и другим естественным наукам, — говорит Елена. — Далее возникает вопрос: как замерить эффективность технологии, доказать ее пользу для достижения образовательных результатов? Другая проблема в том, что сейчас в образовательных учреждениях VR-очков и программного обеспечения к ним мало или просто нет. Когда-нибудь, они, конечно, появятся в школах, как появились электронные доски. И здорово, если у нас уже будут собственные разработчики, производящие качественный и проверенный образовательный продукт.

Идеи новых образовательных технологий активно обсуждаются во всем мире, приходят из профессиональной литературы, из международных отчетов, со специализированных конференций, таких как EdCrunch. Но Елена Другова считает, что прежде чем внедрить технологию, нужно сначала понять, подходит ли она университету:

Институт передовых технологий обучения плотно взаимодействует с проектом «Институциональные исследования внутриуниверситетской среды ТГУ», которым руководит Мария Абрамова. Вместе мы выполняем предварительную оценку ситуации: есть ли потребность в новой технологии, какова готовность сотрудников принять ее, насколько соответствует техническое оснащение и так далее. То же самое касается обратной связи от пользователей — их мнение необходимо учитывать как при доработке действующих технологий, так и при внедрении новых.

Из технологий, внедренных в других университетах, Елена Другова отмечает умных чат-ботов, которые сопровождают студентов во всех сферах их жизни.

— Чат-боты во многих зарубежных вузах совмещают самые разные функции, — объясняет Елена Другова. — Они следят за расписанием студента, подсказывая, когда начинать готовиться к следующему экзамену. Дают рекомендации по образовательной траектории, отвечают на вопросы про обучение, про кампус: когда что открыто, как куда добраться, как позвонить. Есть даже бот, который знакомит студентов между собой. Мне кажется, было бы здорово сделать и у нас такого бота-ментора. Потому что в ТГУ много разных сервисов для студентов, но не хватает единой информационной среды.

По предположению Елены, бот-ментор в ТГУ не обязательно должен сам решать все проблемы студентов. Он мог бы выполнять функцию ориентирования. Например, определять тип запроса студента и выводить на соответствующую службу: психологическую, тьюторскую, подсказывать, где найти дополнительные курсы. Организован бот может быть по-разному: как простой древовидный алгоритм или как самообучаемая система на основе искусственного интеллекта. Но для начала следует просто разобраться: с какими вопросами студенты обычно идут в службы поддержки, где у сотрудников больше всего работы, в чем на самом деле нуждаются студенты.

В будущем, уверена Елена Другова, университет продолжит развиваться как исследовательский и технологичный вуз, укрепляя свои позиции на мировом образовательном рынке.

— Плюс, я уверена, он станет более интернациональным, — считает руководитель Института передовых технологий обучения. — В связи с этим должен измениться кампус. Я верю, что он вырастет, трансформируется. Как обычно бывает: есть красивое центральное историческое здание, и с ним, конечно, ничего не надо делать. И в дополнение вокруг развивается новый кампус — современный, удобный, продуманный. Я так в идеале вижу. Чтобы идеи технологизации обучения гармонично сочетались с принципами открытости, разнообразия, человекоориентированности, заложенными в среде кампуса.

Текст: Катерина Кайгородова
Фото: Вероника Белецкая