Удивительные жилища Томска. Как живется в астрономическом доме со 130-летними полами

Астрономический дом — небольшой старинный особняк, деревянный верх-кирпичный низ, затерявшийся в Университетской роще.

Это его крыша видна из окон главного корпуса Политеха, выходящих во двор. Как живется в легендарном месте, выясняла корреспондент «Томского Обзора» Анастасия Ткаченко.

За листвой деревьев виднеется одинокая крыша, значит иду в правильном направлении. Нужную тропинку нашла только после звонка Ирине, хозяйке дома, с просьбой объяснить дорогу. Как потом выяснилось, еще ни один человек не попал сюда самостоятельно — найти дом на территории Университетской рощи непросто. Получился квест в лесу в самом центре Томска.

Ирина приветствует меня у крыльца и провожает в квартиру. А там встречают прохлада, высокие стены и огромные окна, которые заливают весь дом светом. Пока Ирина заваривает кофе, я исследую окружающее пространство. На полках — керамические статуэтки, вся комната уставлена цветами, а на холодильнике нет свободного места от магнитиков из разных городов и стран.

Ирина поселилась в этом доме пятнадцать лет назад. В момент покупки квартира была в запущенном состоянии.

— Когда я узнала, что этот дом продается, я предприняла все усилия, чтобы его купить, хотя меня многие отговаривали: «деревяшка, старый дом, ты с ним намучаешься». А мне очень понравился. И не смущало, что квартира запущена. Я покупала место. Красоту этого места, эти высокие потолки, историю этого дома.

Историей дом дышит, и это чувствуется. В его «родных» дверях, крюке на потолке, на котором, вероятно, раньше висела люстра. В найденных во время ремонта подсвечнике и маленькой резной вещице круглой формы. Принимает у них эстафету старый буфет, который Ирина уже позже купила в антикварном магазине.

— Дом строился вместе с университетом, — рассказывает хозяйка, — у него год постройки — 1882, а у университета — с 1880 по 1888. У этого дома даже архитектура немного похожа на внутреннюю архитектуру главного корпуса ТГУ: на потолках главного корпуса такая же лепнина, как и здесь, да и высота потолков приблизительно одинаковая. Раньше на втором этаже дома жил ректор университета, а в одноэтажном доме рядышком жила прислуга, и находилась конюшня. На первом этаже, наверное, были прачечная и кухня, не знаю точно. И семья ректора тут жила. Мне рассказывали, что ректор выезжал на работу на тройке, по проспекту Ленина спускался вниз и заезжал в главные ворота ТГУ. Не знаю, насколько это правда. А потом уже очередной ректор, живший здесь в советское время, разгородил дом на квартиры и раздал профессорам университета.

— Если внимательно посмотреть, то можно увидеть, что резные наличники над окнами имеют солярные знаки, — обращает наше внимание Ирина.

Замечаю, что не каждый человек осведомлен об истории дома, в котором он живет.

— Дому много лет, историю такого здания хоть немного надо знать. Я специально никакую литературу не читала, узнавала деталями: что-то знакомые историки рассказывали, что-то сама смотрела. Единственное, что искали и не нашли, так это планы дома. Например, то, что в доме есть камин, мы обнаружили уже сами. Везде были деревянные стены, а возле камина — кирпичная, вот и подумали, что это каминный ход. Здесь печь была, мы ее заделали. В советское время ее сломали совсем, поэтому я ее даже не восстанавливала.

В это время на камин, гордость Ирины, забралась ее кошка Матильда, и, даже не успев удобно устроиться, была согнана хозяйкой.

— Раньше здесь квартировался профессор университета — продолжает Ирина, — потом он выехал за пределы Томска, и некоторое количество лет в этой квартире никто не жил, из-за этого она была в запущенном состоянии. Когда ко мне в первое время приходили люди, которые привыкли к евроремонту, и восклицали «Ой, как здесь все ободрано», я говорила «Кому не нравится, выход там». А мне нравится, — смеется.

— Сейчас уже не разгром, и ничего не ободрано…

— Да, — соглашается Ирина, обводя взглядом светлую гостиную. — Ремонт делался очень долго, потому что требовал большого количества сил. Например, этот пол — родной. Раньше он был закрашен страшной советской коричневой краской на много-много слоев. Строители выжигали ее газовым баллоном, прямо снимали слоями. Этот пол может дать фору многим современным деревянным полам, хотя ему уже больше 130 лет. Конечно же, ломать его было бы кощунством. Я до сих пор не знаю, в каком состоянии балки под этой комнатой — жалко пол поднимать.

Я смотрю на блестящие деревянные доски и пытаюсь представить, что под ними сейчас происходит.

— С деревянным домом, за которым нужно постоянно ухаживать, наверное, столько проблем?

— Проблемы есть в любом доме, — не задумываясь, отвечает Ирина, которой, видимо, уже надоели стереотипы о «сложной жизни» в деревянных домах. — Если купить квартиру в кирпичном или в панельном доме, там тоже будут свои проблемы. Неработающий лифт, скандальные соседи, провисающая крыша, управляющая компания, которая не заботится о жильцах. Да, дом деревянный, за ним надо следить. Не бывает так, чтобы купил, зашел, и спокойно живешь.

В доме тихо, не слышно ни шума машин, ни разговоров прохожих. Легкий диссонанс после оживленного проспекта Ленина, по которому пришлось прогуляться до того, как свернуть в Университетскую рощу.

— У меня есть ощущение, что я живу в лесу. Люди, с которыми я общаюсь долго, привыкли к тому, что любой выход из дома я называю «выйти в город». А малознакомые люди удивляются, и когда я говорю, что выйду завтра в город в 11, меня спрашивают: «Вы за городом живете?». Практически да! — отвечает на свою же реплику Ирина.

— У меня цветет сирень, черемуха, яблоня, поет соловей по утрам. Возле дома растут цветы. У меня нет каких-либо буйных соседей, хлопающих дверей, неработающих лифтов. Всего, что сопровождает дома-муравейники, у меня нет. От этого очень спокойно жить. Я люблю свой дом, и когда у меня нет никаких дел, я стараюсь быть именно в нем.

— А у него, у дома, есть свой характер?

— Да. Как-то раз мне сказали, что этот дом — один из двух в Томске, в которых точно живет домовой. Я его ни разу не видела, но у меня есть ощущение, что он есть. Один из моих гостей тоже рассказывал, будто видел здесь домового. Может быть, конечно, он особо впечатлительный, но то, что у дома есть какой-то свой характер, это безусловно.

— Этот домовой, он добрый? — спрашиваю в надежде услышать захватывающую историю про битые тарелки.

— Мне не пакостит, ничего не ломает. Видимо, его все устраивает.

Ирина провожает меня к двери. Возле выхода показывает на висящую подкову.

— Вот доказательство того, что здесь раньше конюшня была. А подкова лишней не бывает, удачу приносит.

Текст, фото: Анастасия Ткаченко