Тот самый Петр Аршаулов. Как правнук известного томича Игорь Туник нашел его портрет

Петр Аршаулов — один из ярких персонажей томской истории конца ХIX века. Сыщик, литератор, картежник — он становился героем художественных текстов и научных исследований. Но никто не знал, как этот человек выглядел — казалось, снимков Аршаулова не сохранилось вовсе.

Теперь портрет томича найден — с ним нас познакомил правнук Петра Аршаулова, Игорь Туник, недавно побывавший в Томске. Благодаря ему, мы теперь знаем гораздо больше о семье Петра Петровича и судьбе, которая ждала его потомков.

В Томск Игорь Туник приехал впервые — изучал документы о родных в архиве, порадовался, что его встретили доброжелательно. Говорит, что остались только положительные впечатления, и теперь всем друзьям и знакомым советует съездить в Сибирь:

— Здесь люди вообще очень доброжелательные, не сравнить с Москвой, — полагает Игорь Туник. — Я очень рад, что побывал в Томске. Мы, действительно, Иваны, не помнящие родства, это очень печально. Моя бабушка не говорила мне, чья она дочь. Впрочем, мне сложно было выяснять что-то о предках — мама умерла, когда мне было 8 лет, папу я потерял в 14. Дальше пошел по жизни сам, и спросить было некого. Моя бабушка жила в Новокузнецке с больным после долгих лет в лагерях дедушкой, ко мне в Москву приезжала ненадолго. О своем отце она мне ничего не говорила — по понятным для советских времен причинам.

Семейную историю запутывали отношения Петра Аршаулова с прабабушкой Игоря Александрой Яковлевной. Дело в том, что она была замужем за коллежским регистратором Боровиковым, их брак по каким-то причинам не удавалось расторгнуть, и полицейский сочинитель жил с ней, не регистрируя отношений. При этом он не оставлял попыток решить этот вопрос мирным путем, чтобы в последующем официально зарегистрировать брак с Александрой Яковлевной. К сожалению, это так и не удалось сделать.

Когда у них родилось трое детей: в 1891 году Петр, в 1892 — Николай, а в 1895 году Мария, бабушка нашего героя, своих детей им пришлось усыновлять из-за того, что бывший муж Александры Яковлевны не давал развода. Мать Аршаулова Елизавета Михайловна (она пережила сына, ушедшего из жизни после гриппа сравнительно молодым, не дожившим до 50 лет, в 1904 году) внуков признала. Все они жили в доме Петра Петровича с матерью на Большой Подгорной, 83.

Игорь Туник выяснил любопытные подробности той романтической истории:

— В 19 лет Александра Яковлевна вдруг уезжает в Томск. В 1891 году, как я теперь узнал, появляется Петр. Она больше не возвращается к мужу, а он пишет письма, прошения: «Верните мне жену, у нее нет разрешения на выезд, нет никаких документов». Дело передают Петру Аршаулову с приказом разобраться. Он пишет: «Все нормально, я разобрался, она живет у моей матери как квартирантка». Александра Яковлевна пыталась оформить развод, но не получилось. В итоге ей пришлось усыновлять собственных троих детей от Аршаулова, по документам она была их опекуншей (мне удалось найти эту запись в томском архиве). Аршаулову тоже разрешили их усыновить, так они получили его фамилию и отчество. Но после его смерти пенсии им не полагалось — официально он был холост.

Книжку «Петр Аршаулов» Игорь Туник нашел в интернете, начал читать и вдруг обнаружил: всё сходится! Он видел у себя дома метрическую запись на официальной бумаге — Мария, дочь Александра Боровикова и Александры Яковлевны Боровиковой со стороны свидетелей Елизавета Михайловна Аршаулова и дядька Александры Яковлевны. В томском архиве он подтвердил эти факты.

О жизни в Томске бабушка рассказывала немногое, но отдельные вещи все-таки звучали:

— Когда я был подростком, бабушке вдруг ни с того ни с сего прочитала молитву «Отче наш». Объяснила, что знает ее, поскольку училась в гимназии. После смерти Аршаулова его семья жила не очень хорошо, но, тем не менее, бабушка поступила в гимназию, — рассказывает правнук Аршаулова. — Я не знаю, атеистка она была или нет, но запомнил, как говорила: «У нас в Воскресенской церкви если пел дьякон, то свечи тухли». В Томске я с огромным удовольствием посмотрел на эту красивую церковь.

После смерти Аршаулова Александра Яковлевна снова вышла замуж, у Марии родились сестры Надежда и Ирина, которых она очень любила. Какое-то время они жили в Риге. В юности Мария, несмотря на то, что ее дед был антисемитом, влюбилась в человека с еврейскими корнями, Аркадия Борисовича Туника.

Он был из Томска, окончил Технологический институт, потом стал революционером, участвовал в продовольственных отрядах. В 1937 году его арестовали, он отсидел 17 лет, вернулся тяжело больным человеком с погасшими глазами.

— Прадед был бесшабашный картежник, и от генов никуда не денешься, я люблю играть в преферанс. Еврейская кровь, которая со стороны деда, во мне тоже иногда кипит, — признается Игорь Туник. — Бабушке выпала тяжелая жизнь, но она не озлобилась, я не помню у нее потухшего взора, она умела радоваться. У Марии Петровны была присказка — Бог даст день, Бог даст и пищу. Она действительно любила деда, не из соображений долга ждала его 17 лет.

Аркадий Борисович тоже был очень интересным человеком. Его осудили и приговорили к смертной казни. У Игоря есть копия письма, которое дед отправлял Никите Сергеевичу Хрущеву. Никаких признаний Аркадий Борисович не подписывал, хотя следователь настаивал. В итоге казнь ему заменили на 20 лет заключения, но 90 дней он пробыл в камере смертника. Отсидел 17 лет, вернулся совсем больным.

Внук Аршаулова, Борис, отец нашего героя, был полярником. Однажды он чуть не потерял грудного ребенка на севере — вез его на санях, вдруг оглянулся и заметил, что сына нет. Дальше он в панике подумал даже не о том, что младенец пропал, а что ему скажет жена Тамара. К счастью, маленького Игоря нашли. Эта история была редкой случайностью, не в характере Бориса Туника. Игорь Борисович до сих благодарен отцу за многие важные вещи:

— Не представляю, как он смог остаться один с мальчишкой 8 лет после смерти жены. Я знаю, он вложил в меня моральные устои, он со мной часто беседовал, — вспоминает Игорь. — Научил меня читать — я приходил из школы и 2 часа проводил с книжками. Мне сейчас многие окружающие люди говорят: «Ах, какой вы, Игорь Борисович!». Да я «тьфу» по сравнению с отцом! Он рисовал, хотя дальтоник. Никогда не был нытиком. Я читал дневник отца. Это тоже надо пережить — момент, когда родителя арестовали, и знакомые люди стали переходить на другую сторону улицы, чтобы не здороваться. Сохранились письма его бабушки, в свойственной ей манере она писала внуку: «Отец арестован, теперь ты в семье главный». Мой отец был педагог по натуре. Я запомнил его фразу — «дающий получает больше берущего». Теперь понимаю, отец был прав. В моей жизни случались периоды, когда я осознавал, не деньги решают, а совсем что-то другое. Я его спрашивал, рассматривая северные фотографии: «Что ты все время про эту „полярку“ говоришь с таким восторгом? 4-5 домов, ночь длится полгода, одни и те же лица перед глазами…» Он отвечал: «Во-первых, мы были молодыми, во-вторых — сказали бы мне встать и пойти — я бы прямо сейчас встал и пошел туда, так мы притерлись друг к другу».

Недавно Игорь нашел документальное видео с участием отца — тот попал в короткометражку «От Москвы до Диксона», которую показывали в кинотеатрах перед кино. Получить запись удалось в архиве документалистики. Там мы можем увидеть живого, молодого отца Игоря. Впрочем, до старости Борис не дожил — умер рано, в 45 лет.

— Бабушка приехала ненадолго, было понятно, она сейчас уедет домой к деду, меня грозились по знакомству устроить в Нахимовское училище, что, как я теперь понимаю, было бы совсем не мое, я внутренне очень свободный человек, — поясняет Игорь. — Бабушка сумела найти мне у папы на работе опекуншу, документы оформили, и я жил свободно один, жилплощадь в Москве у меня была. Потом окончил Губкинский университет и уехал в Казахстан, где работал 15 лет.

Мария Петровна прожила 89 лет, а о судьбе прабабушки Игорь пока ничего толком не знает. Вопросов о предках много. Как удалось выяснить, Николай Аршаулов и бабушка Мария проживали в доме 83 на Большой Подгорной. Также есть запись о том, что прабабушка Боровикова закладывала этот дом.

В семье об Аршаулове не упоминали. Снимки некоторых родственников в домашнем архиве есть, хотя известно о них немного. На одном можно узнать Александру Боровикову с выросшей дочкой Марией. На другой — Мария Петровна еще гимназистка.

Есть снимок женщины, которую Игорь не знает. А еще сохранилась фотография мужчины, сделанная в конце 19 века. Его бабушка Мария бережно хранила всю жизнь. С внуком они портрет не обсуждали, но Игорь абсолютно уверен:

— Это Петр Аршаулов, хотя официального подтверждения нет. Но какого черта ей еще кого-то хранить. Конечно, это ее отец.

Игорь Туник уверен, что в Томске живут прекрасные и отзывчивые люди — это то, чем город точно может гордиться. За помощь и доброжелательность в поисках своих корней он хотел бы поблагодарить историка и краеведа Ирину Чернову, сотрудницу ГАТО Валентину Пискову, экскурсовода Александра Власенко, а также председателя еврейской общины Бориса Ромацкого.

Текст: Мария Симонова

Редакция Томского Обзора благодарит Центр иммерсивного искусства «Особняк» за возможность провести съемку интервью с И.Б.Туником.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал «Томский Обзор».