Сибирский гринфилд. Проректор ТГУ Артем Рыкун о 800 иностранных студентах и миграционном цунами
Впервые в своей истории ТГУ открыто конкурирует с ведущими университетами на академическом рынке. Это эксперимент, проект гринфилда, беспрецедентно новая для ТГУ ситуация.
Борьба идет уже не с Новосибирском или Красноярском за студентов из Кемеровской области и Средней Азии. В Томск едут студенты со всего мира, и выбирают они среди вузов традиционных лидеров в образовании, вроде США, Великобритании или Австралии, и быстро догоняющего их Китая.
О том, как происходит первый контакт иностранного абитуриента с вузом, какие факультеты лидируют по числу студентов и с какими серьезными вызовами Томск столкнется через несколько лет, «Томскому Обзору» рассказал проректор по международным связям ТГУ Артем Рыкун.
Как 80 превратились в 800
Некоторое количество иностранных студентов в Томском государственном университете было всегда. В основном, студенты из союзных республик: из Средней Азии, с Кавказа. Формально — граждане того же СССР, но фактически — в некотором роде иностранцы, с отличиями в культуре и образе жизни. У некоторых факультетов был опыт работы и с зарубежными странами. Ежегодно 20 — 30 студентов учились русскому языку и русской литературе на филологическом факультете и факультете иностранных языков. Время от времени появлялись иностранные студенты и на других факультетах, к тому же у многих преподавателей и научных сотрудников ТГУ был выраженный международный опыт.
Это и подготовило почву для рывка, который произошел после присоединения ТГУ к Проекту «5 — 100». Задача интернационализации встала перед университетом со всей остротой, потому что привлечение иностранных студентов — это не только один из количественных показателей проекта, но и одновременно тест и механизм превращения локального вуза в университет мирового класса.
Студентов не обманешь, — считает проректор по международным связям ТГУ Артем Рыкун. — Их можно какое-то время привлекать личным обаянием или ожидать случайно. Но, если репутация не складывается — они перестанут сюда ехать. В Томском государственном университете количество студентов из дальнего зарубежья уже шесть лет растет приличными темпами, на 200-300 человек в год.Шесть лет назад, когда университет только вошел в Проект «5 — 100», здесь было 80 иностранных студентов из дальнего зарубежья. Сейчас более 800.
Привлечь и не разочаровать
— Как мы начали увеличивать число студентов? Прежде всего, выбрали целевые регионы и начали с ними работать, — вспоминает Артем Рыкун. — Одним из таких регионов был Вьетнам. Нам повезло с руководством местного Российского центра науки и культуры, который возглавляет очень дельный и активный директор Наталья Шафинская. Она организовала нам встречи с несколькими университетами, в частности с Ханойским. Через него мы вышли на лучшую школу северного Вьетнама — Чан-Фу в городе Хайфоне. Несколько первых студентов было трудно получить, но потом стало работать вьетнамское сарафанное радио. Сейчас у нас больше пятидесяти студентов из этой страны, и процесс стал самоподдерживающимся. Все, что мы должны сделать — это не разочаровать их по приезду в Томск: предоставить образование высокого качества, хороший язык, современную методику преподавания.
Еще одна страна, с которой целенаправленно начало работать Управление международных связей — Индонезия. Это интересный рынок для продвижения образовательных услуг: 280 миллионов человек, высокая мотивация у выпускников школ к продолжению образования, позитивное отношение к России. Сотрудники ТГУ также работали через российские ведомства в этой стране и местные учебные заведения, чтобы привлекать абитуриентов.
Удивительно, но благодаря университету, в Томске самая большая диаспора лаосцев в России. Это маленькая страна с населением всего в семь миллионов человек, но в наш город приезжают подготовленные и мотивированные студенты из семей среднего и высшего среднего класса. В их числе даже члены бывшей королевской семьи. Правда, она в Лаосе довольно большая.
Студенты приезжают даже из Латинской Америки, с которой целенаправленно ТГУ не работает. Но так как вуз входит в ведущие международные рейтинги, абитуриенты находят его самостоятельно. Например, несколько лет назад таким образом в Томске появилось два человека из Эквадора. Сейчас в ТГУ учатся около десятка эквадорцев, и преподаватели довольны их успехами.
В университете четыре лидера по числу иностранных студентов: факультет политических и исторических наук, институт прикладной математики и компьютерных наук, институт экономики и менеджмента, филологический факультет. Причем, именно филфак — самый высокорейтинговый среди факультетов ТГУ, он занимает в международном рейтинге QS 149 место по современным языкам. Сюда едут изучать русский язык как иностранный, русское литературоведение, а также современную социолингвистику.
Выбирая Сибирь
Конечно, единицы иностранных абитуриентов изначально ищут университет в Сибири и конкретно в Томске. В основном, студенты ищут нужную специальность или образовательную программу в базе сайта Top Universities, и там в числе прочих находят Томский государственный университет. Дальше имеет значение наличие квот правительства Российской федерации, стоимость обучения, условия проживания и прочая доступная информация.
— Безусловно, будущие студенты обращаются к рейтингам, в которых мы по некоторым направлениям занимаем довольно высокие позиции, — говорит Артем Рыкун. — Потом они начинают смотреть на общий уровень жизни в городе, наличие кампуса, и здесь Томск тоже на высоте. Даже географию можно назвать плюсом. Отправлять ребенка из тех стран, откуда к нам приезжают, в центральные города — большой риск: дорого и может быть опасно. В Томске комфортно жить и не надо переплачивать, чтобы получить качественное образование.
Важна и обратная связь с вузом. Томский государственный университет напрямую общается по электронной почте со всеми потенциальными студентами, и за первичную экспертизу, в отличие от некоторых других вузов, денег не берет. Поэтому заявок поступает много, но на этапе сдачи экзамена включается жесткий фильтр, чтобы отобрать только подготовленных и мотивированных студентов.
Экзамены могут быть как очными — для тех, кто обучается на подготовительном факультете, так и заочными. Требования едины: русский или английский язык, в зависимости от того, на каком языке будет вестись преподавание, и два экзамена по профилю. При заочных экзаменах обязательно собеседование с абитуриентом по видеосвязи, чтобы познакомиться с ним заранее.
Вызовы образования
Если говорить об экспорте образования именно как о гринфилде, то здесь несколько вызовов. Первый — язык обучения.
— Мы должны либо за очень короткое время обучать ребят русскому языку так, чтобы они могли освоить сложную программу, либо предложить обучение на английском, и тогда уже требования в плане языковых компетенций предъявляются нашим преподавателям, — говорит проректор по международным связям. — И то и другое сложно. Не потому, что нет методик, или студенты не способны. Выучивают же они язык, когда приезжают на учебу в США, Европу или Австралию. Но Россия долгое время не была выбором по умолчанию как ведущая образовательная держава. Мы только стремимся вернуть ей позицию, которую она имела в советское время и стараемся сделать так, чтобы были возможности как для изучения русского языка, так и для получения знаний на английском.
Второй вызов — другие стандарты преподавания. Мировые практики в образовании отличаются от привычных, и вуз с интернациональными амбициями должен соответствовать.
— У нас есть совместная программа в области естественных наук и информационных технологий с консорциумом французских университетов ParisTech, — рассказывает Артем Рыкун. — Вот как устроен у них учебный процесс. Около 40% времени магистранты работают в лабораториях и производственных компаниях. Еще примерно 20% занимает работа над менеджериальными проектами. И не более 30% отводится на лекции традиционного типа. Но, поскольку студент работает на конкретную фирму и получает там зарплату, то и на лекции он сидит совершенно с другим интересом. Он пытается услышать то, что нужно для решения текущих задач у этого работодателя, и если не получает этого, то задает вопросы преподавателю. Многие студенты, приезжая из других стран, ждут такого подхода от нас.
Методики, которые импортированы из зарубежных вузов и адаптированы к нашей реальности, больше ожидаются иностранными студентами, но и наши с удовольствием на них реагируют. Например, совместно с Маастрихтским университетом мы внедряем проблемно-ориентированное обучение. В ТГУ открывается сертифицированный центр компетенций в области Рroblem-based Learning. Это подход, который строит обучение вокруг конкретной проблемы: например, городских пробок.
По словам Рыкуна, студенты готовы учиться, но не хотят получать устную версию текста, который они могли бы прочитать сами. Они ищут знания, которые помогут решать задачи, поставленные работодателем или обществом. Университет старается дать такую возможность как иностранным студентам, так и нашим. И это пока еще инновационный, «гринфилдовский», подход.
Волонтеры и английский для таксистов
Кроме качественного образования, для иностранцев важны и комфортные условия жизни в городе. Это во многом обеспечивает университетская служба адаптации и сопровождения.
— Вот ребята прилетели, и нельзя, чтобы они в аэропорту остались одни, — объясняет Артем Рыкун. — Для многих это первый в жизни выезд за границу, и наши люди, которые говорят по-английски или по-китайски (если мы ждем студентов из Китая) должны стоять уже в зоне прилета. Наша волонтерская организация оказывает иностранным студентам круглосуточную поддержку. Волонтеры покажут, в какие магазины ходить в Томске, как проехать в маршрутке, научат другим повседневным вещам. Какая бы ни возникла проблема — со здоровьем, или, например, из окна дует — по любым вопросам можно звонить сотрудникам службы поддержки. Это лицо университета, и мы стараемся предоставить лучший сервис.
Кроме комфортной среды в учебных корпусах и кампусе, нужно, чтобы студенты хорошо чувствовали себя за их пределами. В мире существует представление о том, как должен выглядеть типичный город-университет. По мнению Рыкуна, Томск в целом ему соответствует, но кое-что еще можно было бы «докрутить»:
— Начинается игра совсем другого уровня, скидок больше не будет, — говорит он. — Мы должны быстро подогнать под общепринятые варианты некоторые вещи. Сделать так, чтобы в городе был выбор мест для проживания, возможности для досуга, и чтобы это было безопасно и толерантно. Скоро нужно будет, чтобы таксисты по-английски заговорили!
Конечно, англоговорящие таксисты — это не компетенция университета. Но названия улиц, которые можно прочитать с помощью QR-кода — то, что вуз вполне способен сделать совместно с городскими властями. Управление международных связей ТГУ даже пыталось договориться с некоторыми крупными ритейлерами насчет того, чтобы обучить их персонал английскому языку, особенно в тех районах, где живут или учатся иностранцами. Но пока ритейлеры решили обойтись тем, что нанимают на работу тех же студентов, или предоставляют продавцам общаться с иноязычными покупателями любыми доступными средствами — хоть картинками, хоть на языке жестов.
Но так как доля образовательного экспорта растет, высшее образование претендует на то, чтобы быть градообразующим видом деятельности, то городу придется стать в некотором роде элементом его инфраструктуры. И чтобы выигрывать конкуренцию у того же Китая, власти которого трансформируют университетские города под потребности кампусов, Томску нужно меняться.
Турбо-гринфилд
Причина, по которой университет должен быть все больше ориентирован на экспорт образования, лежит далеко за пределами Томска. По мнению специалистов, скоро мир окажется перед таким вызовом, с которым он еще не сталкивался.
Недавно у наших географов и геологов была большая международная конференция, на которой один профессор из ЮАР привел такой факт, что через 15 лет население Африки увеличится на миллиард-полтора.
Более 70-80% этого населения будут жить в городах совершенно нового типа. Это города-трущобы, которые возникают не по идее архитекторов, не благодаря усилиям городских властей, а из-за неконтролируемого роста. Такие города, где будут жить мигранты из менее благополучных стран, бежавшие от войн, межэтнических конфликтов или изменений климата, достигнут невероятных масштабов. Они будут больше, чем китайские города, в которых проживает 20-30 миллионов человек. И многие из жителей этого континента не будут оставаться там. Они будут двигаться вверх: в Европу, Северную Америку, в Россию, используя все возможности, в том числе и образовательный трек.
В ближайшие 15 — 20 лет можно ожидать настоящее миграционное цунами, и это не имеющая прецедентов ситуация. Задача, которая в данном случае возникает — это даже не просто гринфилд, а какой-то турбо-гринфилд в смысле его интенсивности.
Томский государственный университет начал готовиться к этому вызову уже сейчас. Чтобы город в условиях миграционного цунами имел посредников-интерпретаторов, вуз начинает отслеживать лучших из иностранных студентов, которые потом с большой вероятностью займут ключевые позиции и в политике, и в обществе, и в государственных органах своих стран, и с ними будет проще наладить взаимодействие. А часть студентов после получения диплома будут приглашать на работу в университет, чтобы с их помощью упростить взаимодействие с другими иностранными студентами. Например, факультет инновационных технологий уже готовится принять в следующем году в свои ряды двух будущих выпускников, мексиканца и индийца.
Конечно, это не тривиальные задачи, и решать их должен не только университет. Они стоят и перед культурой, и перед идеологическими институтами, и перед правоохранительными органами и много еще перед кем. Но уже ясно одно: экспорт образования — не просто перспективный проект одного вуза, а требование времени.
Текст: Катерина Кайгородова
Фото: Вероника Белецкая, Управление международных связей ТГУ