«Я на ракете, а ты в туалете». Во что играли томские дети 30 лет назад?
Как развлекались дети, когда компьютеров и смартфонов не было, мультики по телевизору показывали в воскресное утро и в передаче «Спокойной ночи, малыши», а детские многосерийки шли только в дни каникул?
Николай Коновалов вспомнил для «Томского Обзора» самые популярные уличные и «домашние» игры 1970-1980-х годов.
Уличные игры
Чаще всего играли в прятки. Ну, это классика жанра. «…Буду резать, буду бить, все равно тебе — голить» и понеслась игра. Мерзкое слово «водить» никто не использовал, и в детских фильмах и рассказах оно жутко резало слух ненастоящестью.
Рассказывать про прятки — это как пересказывать «Колобок», все знают и могут сделать то же самое. Гораздо интереснее была их разновидность, которая почему-то в нашем дворе на улице Розы Люксембург называлась «казаки-разбойники».
Сильно подозреваю, что во всех прочих частях российского мира под «казаками-разбойниками» имели ввиду что-то другое. У нас же бились на две команды. Разбойники прятались. Казаки искали. Найденные дерзко отстреливались, но считались априори убитыми. Адреналину куда больше. Однажды друг Саня спрятался в засаде под койкой, и его отчаялись найти.
Татьяна, читательница ТО:
У внимательного читателя должен возникнуть вопрос — где это, «в засаде». Даже если не возник — объясняю. Время от времени в укромных углах двора дети сколачивали себе убежище из каких-то бог знает откуда взявшихся досок. В засаде потом сидели и беседовали. Как же, свое убежище! Время от времени кто-то неудачно курил. Убежище горело. Мужики бежали и разбирали засаду. Потом все повторялось.
Засады были очень нужны, когда играли в мушкетеров и робингудов, в кого именно — зависело от того, какой фильм шел по телеку. Там отдыхали от скачек с луками, шпагами или деревянными мечами. Исторический момент, когда прыгая за мной по перекопанному водоканалом двору, младший брат перерубил деревянным мечом мою деревянную палицу. Я правда подумал тогда: о, исторический момент, запомню! Мне повезло, что «Хон Гиль Дон» пришелся на эпоху попозже.
Замечательный томский фотограф Максим Каширин, найдя этот фильм в сети, предался воспоминаниям и рассказал, что в его дворе все прыгали, как северокорейский герой и кто-то кому-то со словами: «Я парень со свирелью» зазвездил железной звездочкой в глаз. В нашем бы дворе агрессор убежал бы после этого в засаду. Наверное.
Отдельная, кстати, история с фильмами. Особым удовольствием было коллективное распределение ролей после премьерного просмотра какого-нить хита. К примеру: «Ты будешь — Леонсио, а Юрка — Женуарией!» (герои бразильского сериала «Рабыня Изаура», транслировавшегося в СССР в 1988–1989 годах. Леонсио — один из антагонистов, злобный плантатор-рабовладелец, Жануария — добрая тетушка-рабыня — прим.ред.).
После «Острова сокровищ» всем двором пошли искать клад. Где-то достали лопаты и принялись откапывать сокровища у помойки. После полудня работы вырыли осколок чашки с золотым узором на ручке. Ни у кого золотого узора на чашках не было — решили, что вещь дореволюционная, ценная и продолжили раскопки. Через какое-то время откопали деревянную ногу. Честное благородное слово. Протез выглядел так неаппетитно и так пессимистично, что клад искать прекратили.
Ольга, читательница ТО:
Был «Пекарь», сложная смесь городков и лапты. В нее играли пацаны постарше. Ставили банку, чертили черты, бросали палки в банку и зачем-то бегали. Игра запомнилась сложными правилами и эпизодом, когда один из игроков стащил откуда-то пожарный багор, отпилил полручки и бросал его. Мужики во дворе не дремали, посчитали это опасным и в воспитательных целях багор отобрали. Такое чувство, что они круглосуточно дежурили во дворе, играя в домино.
Играли «в ножички»: играют двое, рисуется круг на земле, делится пополам. В чужую землю метают нож. Воткнулся — отрезают себе долю. До тех пор играют, пока у одного земли не останется так мало, что на одной ноге не устоять на ней.
Евгения, читательница ТО:
А вот „в ножички“ была совсем другая игра, в которую можно было играть не только вдвоем. Суть в том, чтобы втыкать ножик в земли с разных позиций. Выигрывает тот, у кого сложнее позиция.
Та игра, что с начерченным кругом и отрезанием земли у противника, у нас называлась „Землерез“».
Самая популярная игра, наверное, круче пряток — догоняшки. Надо коснуться убегающего рукой, и он будет догонять. А если не коснуться рукой, а попасть грязной тряпкой — это называется «сифа». Но в это больше в школе играли.
Ольга, читательница ТО:
А еще мы клеили объявления на наших, тогда еще двух подъездах и ставили спектакли. это было прекрасно, у нас тогда еще стояла библиотека рядом с домом...там у нас была сцена. взрослых было много, летом мы собирали 1/3 жильцов, а это 72 квартиры по 2-4 человека. Мальчишки постарше дарили нам ромашки, мы их своими маленькими ручонками даже взять не могли, такая большая охапка цветов была. Наверное, у меня оттуда еще огромная любовь к ромашкам».
Во дворе дома на Розе Люксембург стояла и стоит разбомбленная кочегарка. Кирпичное строение, в мое время развалины были богаче и, опираясь одним концом на стену, к земле под углом шла железная балка. Когда-то она поддерживала шифер на крыше. В мое время по ней с бешеной скоростью спускали машинки. Игрушечные. С мощными мальчишескими рыками, имитирующими рев двигателей.
А как-то на Красноармейской дети нашли выброшенную игрушечную коляску. Оторвали колеса и запускали их по асфальту. Почему я опять уцелел? Лучший друг Олег во главе банды запускал колесики по дорожке прямо в сторону подъезда. Естественно, одно колесо подскочило и влетело в окно милиционера, живущего на первом этаже. Милиционер оказался хреновым детективом. Он выскочил, оглядел всех, увидел в руках у Олега такое же колесико и повел его к отцу жаловаться. Ежу же понятно, что в окно попал тот из детей, у кого колеса в руках не было.
Любовь, читательница ТО:
Самую уникальную игру я приберег напоследок. «У кого продается квас». Не слышал про аналоги нигде. На земле рисуют вокруг себя круги все, кроме того, кто голит. А он ходит от круга к кругу и спрашивает: «У вас продается квас?». Ему отвечают: «Нет, квас в киоске у Тани». Он идет к Тане с тем же вопросом. А в это время за спиной все пытаются меняться местами. Задача голящего среагировать и занять пустой круг. Игра про дефицит.
Вот интересно — никто не заставлял прыгать из круга в круг, но если ж не рисковать, если не высчитывать, успеет-не успеет голящий — не интересно играть. Смысл не в результате, смысл в процессе.
Ольга К., читательница ТО:
Однако самая внешне бессмысленная и самая веселая игра ради игры была следующая. Томский двор, в моем случае на три двухэтажных дома назывался оградой. Ограда от улицы была отделена забором. Играющие выстраивались в ограде перед забором. Двое самых сильных юношей вставали за забором со стороны улицы. По очереди играющие перелазили через забор. Двое силачей хватали за руки за ноги и уносили с хохотом их обратно в ограду. Ай, ведь какой глубинный смысл заложен в этом отыгрывании! Если, конечно, научно покопаться.
В качестве бонуса — «приговорки» при качании на качели системы «доска вверх-вниз». Когда один качающийся оказывался наверху, а другой на противоположном конце доски, соответственно, внизу, верхний гордо кричал: «Я на самолете, а ты в болоте», или еще более обидное «Я на ракете, а ты в туалете». У того, кто внизу, была только одна формула моральной победы: «Я у Ленина в Кремле, а ты у черта на горе!».
Игры дома
Мы жили в большой квартире под номером 1 на втором этаже двухэтажного гнилого купеческого дома. Врать не буду, в игрушках недостатка не было.
Помню собачку Бобика. Помню железную пушку, стреляющую в цель, белый пластмассовый автомат и миллион прочего. Велосипед был не с тонкими колесами, а «Левушка». Фильмоскоп был. Пистолеты и с присосками и пластиковые каски. Конструкторов и машинок без счета. Деревянная лошадь была. Счастливое детство.
Помню, после мушкетеров (многосерийный фильм «Три мушкетера» — прим. ред.) скакал по столам и орал песню «куда вас, сударь к черту занесло», когда останавливали — надевал соломенную шляпу, отламывал деревянное перильце от дивана и седлал свою лошадь. Мушкетер.
В гостях раз сидела соседка снизу Елена Яковлевна. Я гордо выехал на лошади в шляпе и со шпагою. Соседка оценила по своему: «Ах, какой крестьянин». Удалился. Надел другую соломенную шляпу и гордо выступил снова. Теперь-то нельзя не догадаться. Ан, опять мимо. Обидно было.
Интересно было играть не с игрушками. Стулья, уложенные по науке, превращались в самолет. Расставленные в два ряда по два — в автомобиль. Составленные спинками вместе и покрытые одеялом — в вигвам. Составленные в ряд и покрытые одеялом — ширма для кукольного театра.
Представления с двоюродной сестрою Наташей давали родственникам постоянно и регулярно. Писались пьесы, афиши и программки. Цирковые шоу устраивали. Наибольшим успехом среди меня пользовался клоунский номер, когда один клоун с другого безуспешно пытался снять шляпу, а в конце тот сам снимал, когда уже не нужно было.
Ольга, читательница ТО:
В прятки дома тоже играли. Но постоянно сталкивались с проблемой. Орать, что спрятался, было бессмысленно — сразу будет понятно в какой комнате скрываешься. Решили, что идеальный способ — стучать по батареям — непонятно откуда стук. Сыграли только один раз — пришла Елена Яковлевна снизу, решила, что у нас что-то случилось.
И одному было весело играть. Помню как сейчас великую историческую игру. Задействованы в ней были все игрушки. В комнате я построил город. Там были дома, дороги, ездили машины. Причем я понимал, что на отыгрыш всей городской жизни у меня сил и времени никогда больше не хватит. Оказался таки прав. В общем, я упивался исторической игрой. С работы пришел отец и принес книжку «Волшебник Изумрудного города» западно-сибирского книжного издательства, зеленую такую. Игра была заброшена. К тому времени мне книгу уже один раз читали, я сам один раз читал. Но это было новое издание!
Машину в детстве хотел. За 40 рублей. Синюю. С электромотором. Ни у кого в ограде такой не было. Однажды откуда-то притащили такую старую, без мотора. Привязали веревку. Впрягались и по очереди катали друг друга. Ракета была. В нее закачивалась вода насосом, а потом ракета летела. Весело, но качать муторно. В космический полет чаще играл по-другому. Сооружал панель управление космического корабля и отправлялся бороздить просторы. Уходя от метеоритов и черных дыр.
Настольные игры обожал. Их почему-то в детском универмаге на Иркутском продавали больше всего. Три, собственно говоря, было игрушечных магазина больших. На Иркутском, на Южке и на Ленина.
Потом магазин в красивом сказочном доме на Ленина закрыли и открыли никому не нужный «Дом ткани». А я еще помню, как на втором этаже мама тщетно пыталась найти мне приличную детскую одежду. Было такое чувство, что шили всё как на советских взрослых, только мелкого размеру, пальто драповые всякие и прочая серость. Я мечтал о синей дерюжной кепочке с якоречком, за жуткостью никакая кепочка, понятно, куплена не была.
Так про настольные игры. Непобедимым советским хитом была игра «Путешествие на Луну». С красивыми жетонами «Знаток Луны» и неплохим геймплеем. Красивая была и «Идут танки» с пластмассовыми танками, ракетами, самолетами, минами. Сколько было этих коробок! Некоторые игры оказались абсолютно неиграбельны. Некоторые шедевры — до сих пор не могу забыть «водное поло»: на бумажном поле бумажные фишки пловцов.
В «Чапаева» играл, в шашки, в шахматы, даже ходил в дворовую секцию, которую открыл для детей одинокий старичок из соседнего дома — Иннокентий… эх, отчество забыл. Даже радиокорреспондент приходил, делал материал о клубе «Белая ладья». Играл я по дворовым меркам неплохо, Юрке поставил на турнире детский мат, а на день рождения получил от руководителя клуба черно-белую фотографию с котенком, играющим в шахматы.
Настольный хоккей, настольный футбол — все было. Домашние турниры устраивали. «За рулем» — непременный атрибут томской семьи. Бегемоты, поедающие шарики.
Настольные игры сам делал. Прочитал книжку — рисую игру в стиле змеи и лестницы. По Волкову, значит, было шесть игр. По Киру Булычеву тоже несколько. Причем по Волкову точно разные игроки начинали ходить с разных клеток. Трусливого Льва вообще самого последнего нашли.
Круче была игра «Штурм крепости». У солдат 18-го века защищающихся и обороняющихся было ограниченное число боеприпасов. Штурмующие старались взорвать стену и проникнуть в крепость. Обороняющиеся — уничтожить прислугу пушки и сделать вылазку.
Пик — игра «Путешествие вокруг острова». На шести или восьми альбомных листах было поле. Каждый игрок заключал пари, что совершит путешествие на другой конец острова и вернется обратно. Выдавалась рэндомная сумма игровых денег. Можно было плыть, ехать по жд, или двигаться пешком. В пути ждали самые разные неприятности и случайности. Несколько раз приходилось пересекать границу и стоять на таможне. Надо было умудриться не вляпаться в темную историю, и не получить головную боль в виде полиции. А уж если фишки игроков вставали на одно поле... О!
Все конфликтные ситуации в игре решались рукопашными боями. Работало две колоды карт — атакующие и защищающиеся. По очереди игроки тянули карты атаки и прочитывали, какой удар по какому уровню был произведен. Потом на каком уровне был поставлен блок. Бой продолжался другими картами при падении. Были абсолютные блоки и абсолютные удары. Прибыв в город на другой конец острова, надо было отметиться, отдохнуть ход и сыграть в грандиозную островную лотерею, в которой существовала возможность выиграть бешеные деньги и назад отправиться на самолете — практически гарантированный выигрыш. Самолетом можно было воспользоваться еще в одном случае: в городе вытянуть карточку случайных событий, по которой судьба выходила — соблазнить дочь миллионера. Ничего не сохранилось.
Играли и в копию «Монополии». Натурально, в ксерокопию настоящей игры, у одноклассника Миши Кривова. У меня ксерокопии не было. Экономическую игру заменяла самодельная «Штаты». Игроки путешествовали по штатам США и скупали их. Изначально моей была Монтана. У Олега Мусорина — Техас. У Димы Матуленко — Калифорния. Первой печатной экономической игрой был «Менеджер». А «Монополии» у меня до сих пор нет.
Ольга, читательница ТО:
А совсем в детстве я любил рисовать лабиринты. Просто на клетчатой бумаге. Или хитрее. Бралась тетрадка — на обложке рисовались три двери, к примеру. Двери подрезались, чтобы их можно было открывать. Берешь, значит, тетрадку, выбираешь дверь, открываешь, переворачиваешь страницу — а там нарисовано: что за дверью. Может, повезет, и лестница с двери на другой странице, а может, гиря подвешена. А может, коридор, который в дверь назад ведет. И такой лабиринт — вся тетрадь!
Ольга, читательница ТО:
Была карточная игра. Фабричная. Пробовал потом ее восстановить — без толку. Игроки были фотографами, у них выпадал шанс сделать хороший кадр. Доставалась карта из колоды. И они должны были побить ее картами с конкретными деталями: кофр для подводной съемки, или особосветочувствительная пленка для ночной съемки филина, или еще чего. Чем сложнее кадр — тем больше баллов.
Конструкторов было много. Химические, физические. Машинки делать из очень маленьких деталей, как уменьшенный лего. Машинки делать из деталей побольше, но с открывающимися дверями. Где-то родители достали такие на какой-то выставке, экспериментальные конструкторы. Годы спустя, приехав в город Канск, в детском магазине, обломке советской эпохи, чудом сохранившемся в 2000-х, увидел три разных конструктора этого типа — машинки собирать. Мгновенно купил — ностальгия же. Даже не открыл.
Любил конструктор, слизанный с лего полностью. Из этих деталей строил самолеты, корабли, чудовищ с брюхом, где страдали до избавления принцессы и прочий честной люд. Любил конструктор в пластиковой тубе, внутри кирпичики, из которых выстраивалась башня. Еще был ГДР-овский конструктор: строить панельный дом с балкончиками и даже цветами на балкончиках. Потом купили отечественный аналог. Усилий требовал при сборке больше, держался хуже.
А помните конструкторы с маленьким брусом, были пластмассовые и деревянные — строить избу?
Еще было развлечение — строить квартиры. Дом-то деревянный. Подоконники широкие. Один я забирал под квартиру. Тщательно мастерил маленькую мебель, электроприборы. В телевизор за пластмасску прозрачную вставлял цветную картинку. Кто уж там жил у меня в этой квартире, не помню.
Из того же ряда игра в археологов. Игралась в два этапа. Первый — похороны великого воина. Солдатик упаковывался в саркофаг, заливался розовым маслом. Запечатывался и честно оставлялся на несколько веков — неделю, не менее. Потом приходила экспедиция археологов и вскрывала гробницу.
Отдельным направлением были солдатики. О них — в следующем выпуске.
Текст: Николай Коновалов