«Я если чего умею, то того добился с большим трудом».
Владимир Захаров и его театр «2+ку»

После спектакля гости театра «2+ку» не спешат расходиться.

Кто-то знакомится с живыми куклами — постоянными обитателями деревянного домика в переулке Южном; кто-то спешит в театральное кафе, чтобы обсудить спектакль с другими.

Сам автор, режиссер и актер «2+ку» в одном лице Владимир Захаров тоже приходит в кофейню — у него гости, студенты из Италии. У них к Захарову, как и у всех без исключения, кто попадает в этот театр, много вопросов.

Впрочем, задавать их почти не приходится — Владимир Захаров умеет рассказывать. И звучат истории разные — мистические, ностальгические, сказочные.

— Все здесь, в театре, сделано по моему проекту. Некоторые люди пытались мне помочь, но все время случались печальные истории. Когда стройка только началась, я получил травму, отпилил себе палец, у меня рука была в гипсе. Все равно стал работать с пространством: здоровой рукой ломаю, крушу, замешиваю.

Друзья приходят ко мне, говорят: «Да что же ты сам строишь, давай мы тебе поможем!». Сначала один друг вызвался. И исчез. Через неделю приходит ко мне забинтованный и с синяком. Говорит, рэкетиры напали и побили. 1991 год был на дворе, сложная ситуация в стране. Посочувствовал ему. Другой приятель предложил: «Что ты один, давай я тебе помогу». И он пропал. Затем появляется и говорит: «Есть у тебя знакомый экстрасенс? На меня ведьма напала, сосет энергию, жить не могу!». Нашел ему специалиста. Отвадили ведьму. Приходит третий друг, предлагает помощь, я его спрашиваю: «У тебя все хорошо? Иди!». Запретил ему мне помогать. Сейчас он, кстати, доктор наук.

Потом студенты начали чистить территорию. Первую зарплату получили и так это отметили, что один из них выпал из окна, сломал спину.

Дальше новые истории. Занялись фундаментом делать, бригада половину сделала, затем ей выдали аванс, люди исчезли. Милиция не нашла.

В итоге дом достраивали мы вдвоем — я и мой друг, который меня на 13 лет старше. В 2004 году закончили работу.

***

Очень люблю строить. Например, круглый дом возле театра — его тоже мы вдвоем с другом сделали. Внизу мастерская для моих учеников, а сверху ученица живет. Для детей такое здание очень хорошо — некуда их в наказание ставить, поскольку в нем нет углов.

Я не противник углов. Просто я люблю формы, на которых отдыхают глаза, поэтому в нашей кофейне много необработанного дерева, веток, много натурального материала. И линии в основном плавные — чтобы глаз человеческий отдыхал от геометрии, от форм с углами.

Сюда приходят и расслабляются. Люди думают, им тут хорошо от того, что я спектакль интересный сделал, а на самом деле начинается все с запаха дерева. Со всего настоящего, от чего люди убежали в цивилизацию, что решили забыть. Часто взрослые говорят, что они пришли ко мне и попали в детство. Я понимаю, когда такое впечатление у тех, кто бывал на моих спектаклях лет 15 назад, а теперь вырос. Я для них на самом деле кусочек детства. А многие взрослые просто жили в деревнях, в деревянных домах, вот им у меня и хорошо.

***

В моей сказке много элементов, о которых люди и не подозревают. Даже энергетика особая. У меня были йоги, они энергию слышат. 70 человек ходили по театру, ошалевшие: «Откуда так прет?!». Я тоже немного экстрасенс! В этом месте была отрицательная энергия, поскольку здесь грунтовые подземные воды. Я поменял знак «минус» на «плюс».

Откуда положительная энергия берется? От людей идет. У нас нет негативных эмоций. Очень редко кто-то недовольный в театр приходит. Бывает, конечно, жалуются: «Не могли дорогу хорошую сделать, мы с трудом нашли!» Или как-то женщина спросила: «Вы давно театр построили? 11 лет назад?! За эти годы можно было бы расшириться! Зал маленький!».

***

Мы, между прочим, расширились, такое кафе построили красивое.

Почему я сделал кофейню? Сначала мне хотелось открытую террасу, чтобы можно было шашлыки пожарить и посидеть здесь. Потом подумал, а что бы ее не закрыть?

Дело в том, что есть такие периоды в году, когда мне приходится играть два-три спектакля вместо одного. Так делаю, когда только в 12 начало, а в 11.30 зал уже битком. 80 человек приходят, они сидят на ступеньках, лавочках, на полу. Тогда я вешаю на входную дверь объявление, что еще будет дополнительный спектакль. Как-то со 2 этажа из окна посмотрел на улицу — а там словно в мавзолей к Ленину очередь! Человек 90 стояло, я понял, надо что-то делать.

Решил для людей, которые не попали на спектакль, построить кофейню, чтобы народ в тепле сидел. Они, правда, не заходят: боятся очередь потерять.

Когда нет таких очередей, некоторые приходят за час до спектакля, уходят через полчаса. Сидят на террасе, чай пьют, кушают. У нас есть тосканская печь, мы готовим здесь пиццу. Недавно был день рождения у одного приятеля, которого я знаю лет 30. Пекли пиццу. Друзья теперь празднуют свои дни рождения у меня. Говорят обычно: «Не знаю, где же отметить», приходят, и мы устраиваем праздник.

***

Цены на детские билеты ниже, чем на взрослые. Зал полон на всех спектаклях, а денег в «кассе» одинаковое количество. Я полагаю, это студенты на взрослом спектакле считают себя детьми. Еще есть такой эффект, что для ребенка не жалко денег. Один человек себе брал детский билет, а ребенку взрослый.

Мне такая система, когда «кассир» одна из кукол и нет обычного контроля билетов на входе, нужна для того, чтобы все смогли сходить на спектакли. Вообще, мне нет никакой разницы, зритель может положить в кассу столько, сколько считает нужным. Кто-то даже, напротив, брал деньги! Редко, но такое бывало.

У системы есть и недостатки. Некоторые спрашивают: «Куда платить? Нам говорили, бабушка будет. Она ушла, что ли?». Не понимают, что бабушка — это одна из кукол.

Нельзя купить билет заранее и гарантировать попадание на спектакль. Это, конечно, неудобно. Едешь из другой страны и не знаешь, попадешь ли в театр. Одно могу сказать зрителям: «Приходите пораньше!».

***

В театрах обычно есть разграничения: c 3 лет, с 5 лет… Меня спрашивают часто: «А с 2 лет можно?». Я в ответ уточняю: «Вы себя со скольки лет помните?». Это и есть ответ на вопрос, стоит ли вести ребенка на спектакль.

***

Больше всего мне нравятся французы, люблю этих зрителей. Это культура, ей у них подчинено все: вино, сыр, ресторан, театр.

Когда я играл в посольстве Франции в Москве, то они ко мне после спектакля подошли и наговорили столько вещей, полных глубокого понимания того, что я делаю…

Однажды ко мне в театр приехали французы. Они путешествовали компанией по Транссибирской магистрали и заглянули в Томск. Шесть человек среди недели пришли, говорят: мы о вас слышали. Я предложил: «Садитесь!», поставил декорации показал им спектакль.

Спросил их, как они обо мне узнали. Они в ответ: «У нас путеводитель на французское языке. Там Китай, Монголия, Россия. И про ваш театр целый абзац. Написано, что можно приехать в Томск и даже если не знать языка, на спектакле будет интересно».

Сюда вообще два типа зрителей приходит: те, которым это действительно нужно и те, кого привозят как на экскурсию. Вторые, конечно, уставшие, они в тихом теплом месте засыпают. А те, кто наслышан, приходят в выходные, им интересно смотреть.

Кукольники-актеры ко мне не ходят обычно. Я много ездил по России, но они побаиваются меня, что ли.

***

Я часто рассказываю своим ученикам или просто людям, которые спрашивают, как я стал кукольником, о буфете для «Было или не было», спектакля театра «Скоморох». С него все и началось.

Итак, как я стал кукольником? Я был робототехником, работал в НИИ, занимался разработкой, внедрением в производство, автоматизацией технологического процесса уже 7 лет. Однажды спросил про автоматизацию в театре кукол. Мне нравился тот театр кукол, что появился в Томске в 1983 году. В 1984 году там начали играть спектакли, в 1985 я пришел их посмотреть, а в 1986 уже работал в «Скоморохе». Сказал, что я кибернетик, и услышал, «Вот нам как раз такие люди и нужны!».

Спектакль «Было или не было» был по «Мастеру и Маргарите» Булгакова. В моем буфете для этой постановки выдвигались ящики, поднималось дно. Раз — и зритель видит голосующих, 5 человек. Председатель руку поднимает, и остальные 4 человека сразу тоже. Это Советский союз, все одинаково голосуют. В другом ящике — очередь за гонорарами. Там кассирша, она смотрит, как литераторы с протянутой рукою к ней подходят и царским жестом дает им зарплату.

Куклы в этом буфете пели, играли на инструментах, ходили, кушали. Я делал его год. Параллельно работал в институте, а по ночам сидел и создавал буфет. Знал, когда в городе выключают свет, когда перестают ходить троллейбусы. Ночью шел 10 километров домой пешком. Понял: здесь, в театре, гораздо интереснее, бросил институт и туда перешел. То, что мы в НИИ, где нас работало 800 человек, делали, не приносило никакой пользы. На бумаге мы писали отчеты о том, что 60 миллионов рублей сэкономили благодаря изобретению, например, автомата для упаковки шурупов. Но на самом деле все эти железки валялись никому ненужные.

Я ушел и стал делать спектакли. Четыре года в «Скоморохе» проработал, а затем почувствовал, что стал там не нужен. Придумал куклу на запястье, уволился и с ней в 1991 году сделал свой театр.

***

Мои ученики — это сложный вопрос. Над кофейней этаж, там живут сейчас Маша с Никитой. По выходным они на кухне работают, остальное время делают кукол и спектакль репетируют. Эти люди из Хабаровска приехали автостопом, посмотреть, что тут за театр. Уехали. Через месяц, в ноябре прошлого года, Маша вернулась навсегда. Через 3 месяца и Никита приехал. Куда он без Маши?

Аня в августе позапрошлого года пришла. Говорит, хочу быть подмастерьем, учиться всему. Купила дом по соседству с театром.

Есть у меня ученики в Италии, я там дважды проводил мастер-классы. Одна итальянка из Пармы приезжала ко мне в Томск. Зиму прожила тут, сделала две самых сложных куклы и пытается теперь создать спектакль с ними. Мы с ней плохо расстались. Она полагала, что все очень хорошо делает, а я к ее работе придираюсь.

Приезжал ко мне с Украины человек. Он экономист по образованию. Увидел моих кукол и уволился, бросил все, отправился в Томск. Выучился делать кукол. У него жена-кукольница. Они сейчас сняли короткометражный фильм «Кукла-мама», где жена в главной роли.

Еще в Португалии есть фильм, со мной связанный. У меня там друг, я ему подарил куклу. Мы встретились в Польше на фестивале, он увидел моего Ежика, спросил, сколько будет стоить ее заказать. Я ответил: 1 тысяча евро, но для тебя за 500. Он: «Дорого, если получу гран-при фестиваля (2 тысячи долларов), то закажу…». Гран-при получил я. Говорю ему: «Сделаю тебе куклу в подарок, раз уж приз выиграл я, могу бесплатно сделать…». Он на меня посмотрел, мол, странные эти русские.

Я сделал куклу. Он зовет ее «Владимир», в честь меня, хотя я ее создавал на него похожей. Он снял фильм о взаимоотношениях с куклой. Надо сказать, он очень хороший кукольник, поэтому я ему и сделал ее бесплатно.

Прошлым летом у меня было 13 учеников. Из России и Казахстана. Хабаровск, Чита, Оренбург, Красноярск, Новосибирск. Из Томска? Нет. У меня есть здесь ученица, она филолог. Делает по Бродскому спектакль. Но уже очень долго — ей то кандидатскую диссертацию надо защитить, то написать книжку. Постоянно отвлекается.

***

Долго ли делается спектакль?

Бывает, 20 лет назад придумал спектакль, долго откладывал, а потом сделал за неделю.
У меня есть спектакль «Я писатель (игра)». Его я делал всего неделю, поскольку для меня основная проблема — выучить текст. А там такие условия, что этого не нужно. Говорю: «Для вас, ребята, почитаю!» и начинаю…

По-разному спектакли появляются. Я поехал раз на фестиваль в Санкт-Петербург. В самолете когда летишь, то к Богу близко, высота ведь 10 тысяч километров, и быстрее идеи приходят. Пока я летел четыре часа, то набросал «рыбу» спектакля. На фестивале написал пьесу, за неделю сделал декорацию. Правда, была и сложность. Там снег тает в конце, это делается одним движением, он в траву превращается. Но надо было 2 недели сидеть, ковыряться, чтобы этого добиться. То же самое звезды, которые зажигаются в другом спектакле на 20 секунд. Ради этого я две недели ползал.

Был спектакль с живой музыкой, там возникла проблема с музыкантами. Без них проще.
Иногда музыка гениально написана, и она «попадает» в спектакль. Для «Я писатель» использую музыку Джорджа Уинстона. Гениальный композитор, так пишет, что музыка наполнена содержанием. И под мою сказку ложится идеально: 12 минут играется, как и нужно для моего текста.

Я только двоих таких удивительных знаю композиторов, Уинстон и еще москвич Иван Смирнов.

Сейчас придумываем с одной моей подругой спектакль, она живет в Москве. Она филолог, затем окончила актерский и режиссерский, делает свой театр. Она играет у меня спектакль по Ричарду Баху, «Чайку по имени Джонатан Ливингстон». Очень хорошая работа, я редко чего хвалю, мало что мне нравится, я очень привередлив. Но этот спектакль надо смотреть! Я ей помогал, у нее на сцене летают самолеты, вода внизу плещется. Она полностью все пространство использует.
Теперь мы хотим сделать спектакль по Ионеско «Король умирает». Я и сам играю короля, и у меня есть кукольный двойник, она играет королеву, и тоже еще работает куклой. Там настолько сложные взаимоотношения, что какие-то сцены играются одними куклами, только они могут их решить, где-то наоборот.

В марте актриса должна была в Томск приехать. И тут припарковалась неудачно — увидела, что на улице собака и два щенка живут. Она собачница, ее сердце дрогнуло, ей надо пристроить их. Пока не едет поэтому. И мы не можем начать работу. Из-за собак! А меня спрашивают, как долго делается спектакль.

***

Люди, когда были маленькими, верили в чудо. Ждали Деда Мороза, подарков. Мечтали о волшебной палочке. Надеялись, где-то возможно купить сапоги-скороходы, ковер-самолет. А когда взрослели, то понимали, что нет. Но ожидание чуда — оно осталось! Попадают люди ко мне в театр и видят: меня понимают куклы! Я говорю кукле-Коле: «Давай звонок!», и тот реагирует. Для людей это волшебство.

Дети младше 3 лет когда здесь оказываются, то ходят по театру с вытаращенными глазами. Они такого еще не видели! Смотрят на мои куклы, и изумление на лице. Мои персонажи не попадают в их картину мира. Ребенок знает: есть собачка, есть игрушки, есть дедушка… А здесь кукла живая, большого размера и разговаривает. Что это?!

Родители кукол фотографируют, а я им советую: «Посмотрите на ребенка, на его удивление».

Меня иногда называют волшебником. Но я себя им не ощущаю. Все, что я делаю, я делаю плохо, не умею делать хорошо. Почти все мои ученики делают все лучше меня, качественнее. Друзья у меня все более талантливые. А если немногого добились, то потому, что не знали, чего со своими способностями делать. Я же понимаю, куда направить силы. У меня есть сказка «Как найти солнце», там ежик говорит: «Трудно сделать первый шаг». Это всегда тяжело, начать двигаться в нужном направлении. Надо трудности преодолевать, иначе ничего не научишься делать как следует.

Я всю жизнь преодолеваю трудности. Например, когда учился ездить на велосипеде, то месяц бился, падал, только потом что-то стало получаться. У меня есть сестра-двойняшка. Каково было мое отчаяние, когда она села впервые в жизни на велосипед, папа сзади ее подержал, и она сразу же поехала!

Или я беру гитару, хочу научиться играть на ней. Год репетирую, чтобы пальцы не запинались. Наконец, освоил азы. Сестра интересуется: «Что ты возишься? Покажи аккорды!». И все, она сразу же играет!

Ей это далось легче, но она не играет на гитаре и не ездит на велосипеде, а я все это делаю. Я если чего умею, то того добился с большим трудом. К моим живым куклам это тоже относится. Зато я знаю, как сделать интересно и не боюсь ни за что браться.

Текст: Мария Симонова

Фото: Роман Сусленко