Путинизм будет наказан: рынок его проучит
"Финансовая пропасть – самая глубокая пропасть в мире: в нее можно падать всю жизнь" (Ильф и Петров "Золотой теленок", 1931)
В первые годы существования Советского Союза марксистская политика создания "рая для трудящихся" настолько разрушила российскую экономику, что Владимир Ленин был вынужден возродить ряд аспектов рыночного капитализма – ограниченное право частной собственности, торговлю с зарубежными странами – чтобы спасти большевизм от грядущего краха. Цитата, послужившая эпиграфом к этой статье, взята из знаменитого русского романа о двух мошенниках, которые в полной мере воспользовались широко распространенной коррумпированностью при нэпе, чтобы обогатиться преступным путем.
Для россиян страх перед финансовым крахом – это тема постоянных кошмаров; в России с тревогой вспоминают о крахе советской экономики в конце 1980-х. В 90-е годы – а именно, в августе 1998-го, новообразованное государство, Российская Федерация, объявила дефолт по своими государственным казначейским обязательствам, и рубль менее чем за месяц обесценился на две трети стоимости, так что страна вновь обанкротилась.
Хотя в коллективном сознании еще сохраняется ощущение униженности, Россия, по-видимому, перешла на новый этап своих отчаянных попыток примирить тоталитарные тенденции с благами капитализма. Сегодня доходы от торговли нефтью гипотетически амортизируют экономические убытки, причиняемые неверными решениями правительства.
Но между тем как российские танки подкрепляют наглядные притязания на территорию Грузии, Москва уже ощущает последствия случившегося в фискальной плоскости. Иностранные инвестиции – животворная кровь, благодаря которой функционируют российские рынки ценных бумаг и кредитов – отхлынули, поскольку мир в ужасе отпрянул от России. "Группе Семи" ведущих стран следует обратить особое внимание на этот спонтанный феномен рынка – а заодно приободриться. Ибо неважно, какие санкции ЕС предпочтет наложить, неважно, как сурово ведущие промышленно развитые государства мира сообща осуждают своего "товарища по G8", – ничто не станет для России таким тяжелым наказанием, как наблюдение за тем, как мечты вновь развеиваются.
Владимир Путин, когда-то, в пору своего детства в Ленинграде, разгонявший крыс палкой на лестнице своего ветшающего многоквартирного дома, сегодня стремится разрушить то, что считает враждебным себе мировым порядком. Он клянется, говоря его словами, покончить с однополярным миром, которым правят США. Ради удовлетворения этого страстного желания он проявил готовность вызвать призрака финансового краха – события, которого его страна боится больше всех.
Ирония и трагичность ситуации состоят в том, что Путин сам, без особого содействия США и их трансатлантических союзников, способен подорвать позиции России в международном политико-экономическом порядке.
Обвал российских фондовых рынков начался, строго говоря, еще до вторжения в Грузию – он был вызван тем, что в конце июля Путин деспотично дал волю своему неудовольствию. Акции "Мечела", одной из ведущих российских горнодобывающих и металлургических компаний, упали на Нью-Йоркской фондовой бирже на 38%, после того как российский премьер публично обвинил компанию в продаже сырья иностранцам по более низким ценам, чем на внутреннем рынке. Возможно, именно зловещий совет Путина (широко воспринятый как мрачная угроза) владельцу и главе "Мечела", который в тот момент лежал в больнице, – премьер рекомендовал ему поскорее выздороветь, а иначе к нему придется послать доктора – охладил ожидания инвесторов, и капитализация за один день сократилась на 6 млрд долларов.
Всего за несколько часов до злоключений "Мечела" Роберт Дадли, президент англо-российской энергетической компании ТНК-BP, был вынужден бежать из Москвы после систематических притеснений со стороны властей. Это совместное предприятие, погрязшее во внутренней борьбе за право им управлять, занимает в России третье место по добыче нефти; его российские акционеры хотят извлекать максимальную прибыль живыми деньгами, а британская сторона ратует за капиталовложения в повышение объемов добычи в будущем. Аналитики подозревают, что Кремль является полноправным соучастником усилий по вытеснению иностранцев, – он отказывается выдавать визы британским сотрудникам компании, проводит финансовые проверки, прослушивает телефоны в жилищах.
С тех пор как во вторую неделю августа началось нападение на Грузию, падение на российских финансовых рынках резко ускорилось. Ключевой индекс РТС, отражающий курс ведущих российских акций, упал до минимального уровня за последние два года. Зафиксировано самое крупное за девять с лишним лет ослабление курса рубля относительно американского доллара в течение месяца, поскольку зарубежные инвесторы торопятся изъять свои капиталы. По данным французского инвестиционного банка BNP Paribas, за последние три недели отток инвестиций составил около 25 млрд долларов. Объемы кредитов, взятых российскими компаниями в августе, сократились на 87% по сравнению с июльскими показателями. Выпуск новых ценных бумаг фактически застопорился – в августе было выпущено обязательств всего лишь на 3 млн долларов, между тем как в июле – на 933 млн долларов.
Борясь с этим опасно широким бегством капиталов, руководство российского Центробанка поспешило поднять процентные ставки, так что доход по российским рублевым облигациям вырос на 150 пунктов. Но могущественные российские олигархи-промышленники уже начинают сетовать на дефицит кредитов. Один из этих олигархов, Владимир Потанин, недавно пришел к Медведеву и известил его, что возникают сложности из-за ограниченного доступа российских компаний на мировые финансовые рынки. Бизнесмен-миллиардер предложил государству разрешить кризис ликвидности, используя средства из государственных резервов. Медведев быстро согласился, пообещав до конца сентября обнародовать новую программу облегченного кредитования.
Так Россия следует своим обычаям – вечно пытается угнаться за двумя зайцами, добиться, чтобы "частные" компании были соучастниками Кремля, амбиции предпринимателей согласовывались с волей Большого Брата, а капитализм существовал без демократии. Этот путь постоянно вынуждает Россию обвинять чужаков в бедах, вызываемых внутренними диссонансами данной политики и капризно отказываться от прежней тяги к глобальной интеграции.
Кроме того, этот путь всегда приводит к финансовой пропасти. Даже теперь вырисовываются контуры старой экономической схемы командного типа, когда Путин пропагандирует свой 12-летний план развития страны. Однако зарубежные капиталы, необходимые для финансирования этого плана, ежеминутно исчезают, а, следовательно, план придется менять. Ждите, что агрессивность резко возрастет, между тем как Путин потрясает дубинкой перед носом своих гипотетических врагов. В пятницу он пригрозил сократить поставки в Европу нефти, газа, химических продуктов нефтепереработки, леса, металлов и удобрений, если ЕС вслед за США выступит против российской агрессии в отношении сопредельных стран. В Москве ходят слухи, что Кремль велел руководству "Лукойла" подготовиться к сокращению поставок нефти Польше и Германии по нефтепроводу "Дружба" (его название – идеальная дань уважения оруэлловскому новоязу).
Путин пока не усвоил одного: на вымогательство капитал реагирует плохо. Глобальных инвесторов не покоришь экономическими угрозами прекратить поставки важнейшим потребителям. Более того, эти инвесторы ненавидят страны с повышенным уровнем риска, который ассоциируется с политическим авантюризмом.
Но что в силах сделать Запад, дабы выразить свое неприятие подобной тактики? Недопущение России в ряды членов ВТО мало что значит для страны, презирающей правила свободной торговли – в пятницу Москва запретила импорт мяса птицы из США – и откровенно обходит препоны антимонопольной политики. Отказ России признавать права на интеллектуальную собственность вполне соответствует ее характеру при всей его непорядочности; по данным исследователей из Brookings Institution, в 1997 году большая часть кандидатской диссертации Путина по экономике оказалась плагиатом из исследования в области менеджмента, написанного двумя профессорами Питтсбургского университета в 1978 году.
Самый дальновидный шаг, на который могут пойти правительства западных стран, – это ускорить процедуру приема в ЕС самой уязвимой из соседок России – Украины. Параллельно следует создать временные монетарные механизмы для облегчения быстрого перехода этой страны на евро; если ЕС на это не согласится, Соединенным Штатам следует предложить Киеву возможность перейти на расчеты в долларах. Инвесторов привлечет стабильность и свобода, связанные с расчетами в одной из основных резервных валют. Путину, мечтающему о колоссальной зоне хождения рубля на просторах бывшей советской империи, этот шаг не понравится. Но ему следует понять: иногда невидимая рука дает сдачи.
Шелтон – экономист, автор книги "Грядущий крах СССР" (Free Press, 1989)