Слабость Европы и сила России
Евросоюз погряз в разногласиях, Москва же, напротив, разделяет и властвует. Только если Европа обретет собственную мощь, она сможет хоть как-то противостоять российской политике
После победы над Грузией Москва без сомнения будет и дальше развивать свою геополитическую стратегию, причем с еще большим усердием. Главная цель российской стратегии заключается в том, чтобы пересмотреть постсоветский порядок на территории так называемого ближнего зарубежья. Европе надо отказаться от иллюзий и настроиться на это. Однако при этом ей следует избегать истерической гиперреакции.
Россия по-настоящему не преодолела свои внутренние слабости, ее сила несравнима с мощью бывшего Советского Союза, ее многочисленные проблемы с национальными меньшинствами нерешены; поэтому уже в недалеком будущем может оказаться, что сомнения России в отношении территориальной целостности Грузии – это ее большая ошибка.
Демографическое положение в стране драматически ухудшается, в экономическом плане – несмотря на высокие доходы, получаемые от продажи нефти и газа – ей до успешной модернизации еще очень далеко. Ее политическая и правовая системы авторитарны, инфраструктура – отсталая. В социальном плане страна только накапливает проблемы, грозящие ей взрывом. Если не считать экспорта сырьевых ресурсов, то глобальной экономике страна многого предложить не может. Иными словами, утверждать, что угроза внутрироссийского кризиса миновала, невозможно.
Основные стратегические угрозы для России исходят не от Запада или НАТО. Они лежат на исламском юге и в прогрессирующей сверхдержаве под названием Китай.
Итак, тезис о новой холодной войны ложен. На нее у России нет сил. Холодная война была гонкой двух соперников одной весовой категории, в результате которой более слабый в конце концов вынужден был сдаться. Напротив, сегодняшняя Россия как возродившаяся великая держава будет и дальше пытаться двигаться в тени других великих держав до тех пор, пока это совпадает с ее возможностями и интересами, концентрируясь на своей непосредственной зоне влияния и своей роли глобальной энергетической силы.
Россия будет использовать свои возможности, чтобы ограничить американскую власть. Однако она не сможет бросить настоящий вызов США, а в перспективе еще и Китаю, как когда-то это делал Советский Союз.
Москва снова пытается продавить свои жизненные интересы – прежде всего, в зоне российского влияния, называемой ближним зарубежьем – военной силой, и это политика великой державы, в которой сила выше права, с чем никогда не сможет согласиться Европа. Именно это и есть тот рубеж, на котором Россия начинает новую конфронтацию с Западом – новая Европа основана на принципе нерушимости границ. Отказ от этого принципа в пользу имперских зон влияния сводится к элементарной потере собственного "я".
В любом случае, дальнейшее расширение НАТО на Восток возможно только при ожесточенном российском сопротивлении. Такая политика ни в коем случае не будет способствовать большей безопасности, поскольку в случае реальной угрозы обещанную защиту оказать практически невозможно. Возьмем для примера Грузию, которая, правда, не является членом НАТО, но, тем не менее, пребывает в уверенности, что она может надеяться на поддержку Америки.
Запад слишком долго игнорировал возрождение российской мощи и оказался не готов сделать из этого выводы. Однако изменилась не только Россия, но и весь мир: ненужной войной в Ираке американские неоконсерваторы частично разбазарили силу и моральный кредит США и тем самым сознательно ослабили единственную западную мировую державу. Сегодня Китай, Индия, Бразилия, Россия и страны Персидского залива являются новыми растущими центрами, а завтра и центрами власти, с которыми придется считаться. Ввиду этих реалий угроза исключения России из "большой восьмерки" не потрясет основ мироздания.
Картина частичной потери реальной политической силы Запада усиливается еще и внутренней разобщенностью Европы и ее бессилием. Поэтому ответ на возврат России к великодержавной имперской политике не должен иметь ничего общего с наказанием, а гораздо более – с созданием собственной западной, прежде всего, европейской мощи.
Нам необходима новая динамика в политике в отношении Турции, чтобы на долгий срок привязать к Европе эту страну, весьма важную для европейской безопасности. Нам необходимо покончить с московским политическим принципом "разделяй и властвуй" путем выработки коллективной европейской энергетической внешней политики и установления стратегического контроля над энергетическим сотрудничеством с Россией. Мы нуждаемся в серьезных инициативах по улучшению качества европейской обороноспособности; в усилении присутствия ЕС на Украине в целях обеспечения гарантий ее независимости, а также в широкой свободе передвижения для всех наших восточных соседей. Все это стало бы для Москвы ясным сигналом того, что Европа все поняла и не готова бездеятельно взирать на возрождение великодержавной российской политики. Однако, возможно, из этого ничего не выйдет, и именно наша бездеятельность однозначно будет способствовать усилению России и ослаблению Европы.
Но при этом не должны быть забыты общие интересы, связывающие Россию и Запад, а позитивное сотрудничество должно быть по возможности сохранено.
Однако в глазах российской элиты слабость и сотрудничество – понятия взаимоисключающие. Кто хочет сотрудничества с Россией – а оно в интересах Европы – тот должен быть очевидно силен и выступать единым фронтом. Это кавказский урок, который срочно необходимо усвоить Европе.