Почему мы делаем вид, что готовы сражаться за Грузию?

Милибэнд и Кэмерон хотят, чтобы Грузия вступила в НАТО. Такой образ мысли опасен – он пренебрегает уроками истории

Следом за Николя Саркози и Кондолизой Райс, вероятно, желая приобщиться к их славе, Дэвид Кэмерон прибыл вчера в Тбилиси. Лидер оппозиции выразил даже более воинственную точку зрения на кризис в Грузии, чем американцы, что должно звучать тревожным сигналом для тех из нас, кто, возможно, в скором времени будет жить при правительстве тори.

В соответствии с официальной точкой зрения Вашингтона, расширение НАТО до границ России рассматривается как распространение демократии. "Определение ориентации в сфере безопасности является правом грузинского народа и грузинского правительства", – утверждает Курт Волкер, заместитель помощника госсекретаря, и специальный посланник США Мэтью Брайза добавляет, что Россия не напала бы на Грузию, если бы она уже была членом НАТО.

В то время как Гордон Браун и Дэвид Милибэнд просто высказывали общие слова по поводу кризиса (хотя Милибэнд с симпатией отнесся к стремлению Грузии вступить в НАТО), Кэмерон зашел дальше, заявив, что процедура ее вступления в НАТО должна ускориться. Его слова произвели такое впечатление на грузин, что они попросили его встретиться с их послом в Лондоне в среду, а затем вылететь на "фотосессию" на Кавказ.

Вне всяких сомнений, этот кризис проиллюстрировал жестокость и грубость русских, но, как могут сказать чеченцы, мы уже об этом знали. Он также выявил серьезное ограничение влияния США. Хотя Джордж Буш, Дик Чейни и бряцающие оружием политологи делают резкие выпады в адрес России, они утратили какой бы то ни было практический смысл. Перемещение зимних Олимпийских игр из Сочи не представляется убедительным сдерживающим средством.

Но помимо всего этого кризис выявил непоследовательность западной политики после окончания холодной войны – и запоздало поднял вопрос о том, какой цели служит НАТО. Это должно стать темой для обсуждения умной оппозиции.

Организация Североатлантического договора была создана в 1949 году как альянс западноевропейских стран на принципах взаимной обороны "один за всех и все за одного", в котором наибольшим влиянием с военной точки зрения пользовались Великобритания и США, которые вели Европу по пути противостояния советской агрессии. По условиям договора, "вооруженное нападение на любого из членов в Европе или в Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них всех... в случае такой атаки, каждый из них... окажет помощь подвергшейся нападению стороне или сторонам, предприняв... такое действие, которое сочтет необходимым, включая применение вооруженной силы в целях восстановления и поддержания безопасности в Североатлантической зоне".

Этот проект оказался полностью успешным. Через сорок лет пала Берлинская стена, советская Россия начала распадаться, и вскоре ее империя рухнула. Это лишило НАТО его очевидной функции и логически должно было привести к его закату. Вместо этого оно превратилось, незаметно для окружающих, в руку американской политики – и способ выражение рьяного "гуманитарного интервенционизма" Тони Блэра.

Весной 1999 года он превознес натовскую бомбардировку Сербии: "Никто на Западе, видевший, что происходит в Косово, не может сомневаться в том, что военная акция НАТО оправдана... (Спросите) любого, кто видел заплаканные лица сотен тысяч беженцев, пробивающихся сквозь границу, и слышал их душераздирающие рассказы о жестокостях".

Но даже если Блэр был прав, когда сказал, что плохое управление в отдаленных странах оправдывает вооруженную интервенцию – тревожный своей неопределенностью принцип, благодаря которому мы ввязались в катастрофу в Ираке – какое отношение это имеет к НАТО? Как заплаканные лица превратились в "вооруженное нападение на любого из членов"? И что за географический курьез приключился с Афганистаном, что он превратился в "зону Североатлантического альянса", требующую вмешательства НАТО?

Эта опасная политика расширения НАТО началась самым легкомысленным образом. Билл Клинтон льстиво пообещал польско-американской публике в Чикаго, что Польша присоединится к альянсу, что стало еще одним примером губительного влияния американской внутренней политики на внешнюю политику.

Так НАТО со свойственной ему небрежностью расширило свое влияние не только на бывшие страны Варшавского договора, такие как Польша, Венгрия и Болгария, но и на балтийские страны, которые были частью Советского Союза какие-то 20 лет назад. Не нужно быть российским националистом, чтобы увидеть в этом намеренную провокацию. При всей своей жесткости, у России есть законные интересы безопасности и национальные интересы. Ни у кого не вызывает сомнений реакция США, которая наступила бы, если бы Леонид Брежнев пригласил Мексику в Варшавский договор. Возможно, у российской политики есть параноидальный оттенок, но, как говорится в пословице, у параноиков тоже есть враги.

Никто не отрицает, что в случае применения фундаментальных принципов НАТО пограничный спор Латвии и России должен превратиться в вооруженный конфликт с участием НАТО, что является чистым абсурдом. Утверждение Брайзы о том, что Россия удержалась бы от агрессии, если бы Грузия уже была членом НАТО, сомнительно. Неужели Кэмерон действительно хочет отправить остатки истощенной армии на Кавказ воевать с Россией?

Бывший министр иностранных дел тори охладил пыл в этой разгоряченной дискуссии. В пятницу сэр Малкольм Рифкинд попрекнул тех, кто выступает с угрозами применения силы, когда на деле их никто не собирается выполнять.

За день до этого он сказал: "Я думаю, люди как в Соединенных Штатах, так и в Великобритании и в других частях Западной Европы должны задаться вопросом, насколько важна для них Грузия.

Сейчас ведется много разговоров о том, что Грузия должна вступить в НАТО и что, если бы Грузия была членом НАТО, этого бы не произошло и так далее. Честно говоря, по-моему, это неубедительно".

Как сказал Малкольм, "Соединенные Штаты, Великобритания, Франция и Германия не пойдут на войну с Грузией за Северную Осетию, как бы они ни сочувствовали народу Грузии.

Мы сочувствуем Тибету, мы сочувствуем Зимбабве, но мы не помышляем о военных путях решения этих проблем. Так что членство в НАТО – это не ответ". Возможно, пока еще не слишком поздно, наши политики прислушаются к голосу здравого смысла.