Сергей Ошаев: пять мифов об IT-рынке или как утолить кадровый голод

IT-индустрия бурно развивается и в кризис. Сегодня это один из самых быстрорастущих и перспективных секторов экономики. Тем не менее мифов об этой сфере хватает.

О них нам и рассказал Сергей Ошаев, основатель консалтингового агентства Prof-IT, директор SmartBiz — образовательной площадки для стартапов, малого и среднего бизнеса и IТ-рекрутер c 12-летним стажем.

— Сразу оговорюсь: я буду говорить о рынке разработки ПО, который хорошо знаю. Чтобы понимать масштаб проблемы, объясню: у нас порядка 600 000 айтишников в стране, а нужен миллион. В год все вузы России готовят примерно 25 тысяч IT-специалистов. Из них только половина остается в профессии. Нехитрый подсчет говорит о том, что если первые 600 не вымрут, то до миллиона мы дойдем через 25 лет.

Откуда взялся миллион? В развитых экономиках 3–4% трудоспособного населения работают в IT-cфере. В России на 2014 год — 1.2%. В Томске — около 2%. То есть у нас в городе плотность выше, но и компаний немало — 340, и они в основном небольшие. В целом дефицит кадров огромный. При этом рынок сейчас принадлежит кандидату, а не компании.

— Насколько наши вузы справляются с подготовкой полноценных кадров для отрасли?

— Во-первых, рынок очень быстро меняется технологически. Раз в полтора-два года выстреливает новая супер-пупер технология, которую еще никто не знает, потом появляется другая. Сроки подготовки студентов не совпадают с темпами появления новых технологий. Второй момент — кадровый состав вузов молодеет, но опять же не такими темпами, как того требует отрасль. В итоге они дают то, что хорошо знают. Но это не всегда то, что требует рынок. Как следствие — выпускник вуза не имеет необходимых знаний.

— За 12 лет отбора я вывел эмпирическую статистику. Только 10% выпускников являются специалистами. Это те, кто идентифицирует себя как специалист, знает, кем будет работать, сколько зарабатывать, разбирается в рынке. Если мы берем группу студентов в 20 человек, у нас будет всего два таких человека с горящими глазами.

Еще 30% — это студенты, полностью сконцентрированные на учебе. Когда она вдруг неожиданно заканчивается — о ужас! — надо найти себя в профессии.

Еще 30% — это тусовщики. Они сконцентрированы на времяпрепровождение в вузе. Учатся «шаляй-валяй». При выходе на рынок их успех в профессии напрямую зависит от наставника. Попадут в хорошие руки — останутся в профессии. Но в их жизни всегда будут сторонние интересы, то есть работа нужна для зарабатывания денег на удовлетворение хотелок, а в IT это практически смертный приговор для профессионального роста.

Оставшиеся 30% — случайные люди, которые непонятно как попали в вуз. В профессии они никогда не останутся, просто пришли за бумажкой.

— В чем здесь главная проблема?

— Основная проблема — в самоопределении. Первые 10% точно знают, чего хотят. Остальные — профессиональные студенты, они заняты процессом учебы. А потом не знают, что выбрать в IT, где границы их ролей, и к чему они могут приложить полученные знания. Они, как говорится, могут программировать, а могут не программировать, то есть знакомы только с технологиями. Как их навыки преломляются в профессии, они не представляют. По сути — это отсутствие профориентации, видения себя в профессии.

Есть еще один способ измерения профессионализма — «10 000 часов налета». Если ты их вложил в освоение роли в профессии, значит, наверняка являешься профессионалом. Как я сказал, у нас только 10% знают, чего хотят, и уже во время учебы получают опыт — занимаются самообразованием, возможно, подрабатывают. При этом остальные сокурсники таких мотивированных студентов думают, что они такие же, и достойны такого же заработка: «Я тоже хочу 40, вот мой сокурсник получает столько, а я с ним за одной партой сижу, у меня оценки даже лучше». При этому сокурсник уже второй год работает в компании, пока его однопартиец только курсовые писал. То есть мерки остаются детскими. Это просто отсутствие рефлексии, на мой взгляд.

— Томск — это образовательная труба, мозгопровод. У нас 100 тысяч студентов, из них 60% приезжих. И мы не можем запретить людям уезжать по окончании вуза. Рабовладение отменили, к сожалению (смеется). Единственное, что мы можем сделать — карман, запруду — чтобы на 2–3 года выпускники здесь задерживались и оставляли полученный багаж знаний в пользу томских IT-компаний. У нас даже есть целые айтишные диаспоры — казахские, узбекские, алтайские, кемеровские. В этих регионах меньше IT-компаний, меньше выбора, ребята за 4–5 лет учебы в Томске нарабатывают социальную инфраструктуру из друзей и близких и многие остаются здесь, обрастают семьями. Это наш главный ресурс!!!

— Получается, что компании превращаются в непрерывную кузницу кадров. Минусы понятны. Есть ли в этом плюсы?

— Парадокс в следующем. Томск — это alma mater. Часть людей, которая уехала, вернется сюда, но в другом качестве и с другими возможностями. Как правило, с деньгами, либо с интересными прорывными проектами, либо во главе своих компаний. Это существенный плюс для города. Отъезд будет всегда, но важно то, чтобы эмоциональный якорь был здесь. Томск должен быть центром притяжения интеллектуальной элиты. Поэтому важно создавать здесь инфоповоды — например, интересные мероприятия — для того, чтобы те, кто когда-то уехал, могли приехать в город, восстановить связи и обзавестись новыми.

— В IT всех разработчиков можно разделить на три уровня — senior, middle и junior. Особенность томских компаний — здесь мидлам деваться некуда. Им либо синьора двигать, либо в свой бизнес уходить, либо уезжать в мегаполисы, где возможности и масштабы компаний больше. Такой массовый отъезд был в 2009 году, когда несколько компаний закрылось, кадры выплеснулись на рынок в большом количестве. Поуезжали в Москву и Питер (наши специалисты, кстати, там очень ценятся). Потом перетащили туда от трех до пяти человек своего уровня и круга. Как следствие — у нас middle-уровня почти нет. А спрос на него большой: такой специалист, выходя на рынок, сразу получает 3–5 предложений. Итог: все хотят мидлов, с ними проще работать синьорам. А в наличии только джуниоры. Проблему взаимодействия синьора с такими юными «падаванами», выходящими из вуза, можно выразить простой фразой: один забыл больше, чем другой знает. Налицо коммуникативный диссонанс, это все равно что говорить на разных языках. Очевидно, что кадры надо доращивать.

Понимая ситуацию, мы совместно с Антоном Титковым, управляющим партнером SmartBiz, придумали проект TeamLab — первую в Томске лабораторию образования IT-команд. Это такая стажировочная площадка с реальными проектами от IT-компаний, в которой молодые программисты получают недостающий практический опыт и реальный шанс трудоустроиться.

Для молодежи участие бесплатное. Проект решает две задачи сразу: а) позволяет «доточить» ребят до необходимого уровня, ожидаемого компаниями, б) настроить коммуникации между синьором и джуниором. Это ключевой посыл.

Весной состоялся первый набор TeamLab, из 150 претендентов отбор прошли 24, а после двухмесячной стажировки, оценив ребят «в деле», 4 томские компании взяли на работу 17 молодых программистов. Если мы рассматриваем проект не как разовый, а как системный, то его мощность — 30–40 человек в сезон. То есть столько мы способны дать рынку более подготовленных специалистов. Мы можем снять перегрев в том числе по ценнику, а то Томск уже чуть ли не с Новосибирском бодается. И на рынке труда появится выбор, которого сегодня нет.

— Как компании восприняли вашу инициативу?

— Сейчас до октября идет второй набор молодых специалистов в проект. На старте мы пообщались с 50 компаниями, предложив создать для них IT-команды. Отказов было всего 4, и то потому, что бизнес-процесс не позволяет вырвать из производственного цикла людские ресурсы для курирования участников TeamLab. У нас же с командами плотно работают эксперты от IT-компаний, тимлиды (teamlead). Остальные фирмы будут участвовать в новых сезонах. А этой осенью трудоустроить талантливых ребят уже готовы ведущие томские игроки IT-рынка — «ЭлеСи», «USERSTORY», «Атомик Софт», «МЦЦ Томск», «Техника дела», а также томский центр исследований и разработок московского завода «ЛЭМЗ». Они предоставляют для стажировок реальные проекты, которые имеют для них ценность.

Виктор Ширшин (слева)

Анекдот в тему. Чем отличается программист-интроверт от программиста экстраверта?
Ответ: программист-интроверт, общаясь с человеком, смотрит на собственные ботинки. Программист-экстраверт — на ботинки собеседника.

— Современные айтишные проекты уже давно не разрабатываются одиночками. Это сплоченные, технически суперподкованные команды. Что дает команда? Резкий прирост знаний. Одна голова хорошо, а пять-то лучше! Когда процесс внутри настроен, за командой уже не угнаться.

Алексей Архипов (в центре) общается с участниками проекта

— Откуда взялся проект TeamLab? И куда он двинется дальше?

— TeamLab — это часть компании SmartBiz, которая является акселератором для стартапов и корпоративным университетом для малого и среднего бизнеса. TeamLab — это акселератор компетенций. Мы берем акселерационные методики и применяем их в другом аспекте — создавая среду, где у ребят нет вариантов — ты либо в лодке и гребешь со всеми, либо возвращаешься на берег. У нас, как правило, команды дальше так и существуют — вместе куда-то ходят, хотя раньше никто друг друга не знал, ребята все из разных вузов. Появляется Братство команды)).

Мы пока думаем, как развивать TeamLab дальше. Сейчас апробируем на айтишном рынке. А дальше будем масштабировать. Проблемы-то с кадрами везде одинаковые.

Текст: Анна Ярославцева
Фото: из архива TeamLab
Фото Сергея Ошаева: Сергей Степин для «Томского Обзора»