10 ответов. Вячеслав Семенов, креативный директор, студия «Эдитта»

Он — классический представитель томского креативного класса с «богатой творческой биографией». За его плечами — томские радиостанции, новосибирские рекламные агентства, заказчики из столицы и даже редактура первого томского музыкального журнала «КоМуз».

Это человек, с которым всегда интересно говорить, комфортно работать и полезно сотрудничать.

Вячеслав Семенов, креативный директор студии маркетинговых коммуникаций «Эдитта»

1

Я 10 лет потерял на то, что верил в рок-н-рольную идею. Очень много сил было потрачено, например, на «а почему бы в Томске не быть хорошей рок-группе, которая может стать успешной и известной». Каждую ночь мы собирались в ТЮЗе и играли, репетировали. За 5 лет у нас было всего 2 выступления на каких-то фестивалях. Пока однажды мы не поняли, что собака зарыта не в том, что мы хотим миру сказать, а в том, что есть определенные ниши, есть потребность в какой-то музыке, а если мы хотим выпендриться и показать миру что-то свое уникальное-преуникальное, то, наверняка, мир этого просто не поймет.

Все в первую очередь хотят быть творцами, фотографами, художниками, а продавать их продукт должен кто-то другой. Но людей, которые помогают сделать продукт выгодным, сложно находить, их до сих пор катастрофически мало у нас.

И это сложный перелом сознания — стать предпринимателем самому. У меня он занял лет 5: я понимал, что мне нравится делать что-то, но, черт побери, это делать было невыгодно!

Видимо, предпринимательскую культуру надо прививать либо в семье, либо просто в обществе с раннего детства. У нас ее до сих пор нет. Даже поколение новых профессионалов сейчас заточено в первую очередь на себя, на свое творческое «я». Та молодая поросль, с которой мы работаем последние лет 10, она еще более инфантильная, чем мы были, когда были творцами. А предприниматель — это человек, способный интересы рынка поставить выше своих творческих амбиций.

2

Мои искания привели к тому, что я поучился во многих местах. Сначала два года в архитектурном. Но поскольку мне армия не грозила по зрению, я абсолютно спокойно ушел из вуза зарабатывать какие-то деньги в первых кооперативах, где-то в году 1991-м, наверное. Назарабатывался очень много больших денег, как мне тогда казалось.

Тогда все очень быстро менялось — экономика, деньги и все на свете. Я работал в кооперативе «Парнас», это было чуть ли не одно из первых коммерческих предприятий, где директором был Владимир Рабинович. Он, наверное, томичам памятен тем, что был спонсором двух фестивалей «Джаз на берегах Томи» в начале 90-х. Он однозначно был амбициозным человеком. Арендовал на радиозаводе цех, сделал его коммерчески успешным, мы там зарабатывали замечательно. Был первым спонсором футбольного клуба «Томь». Потом, года через 3 он попытался заняться нефтяным бизнесом и его убили.

На тот момент я из «Парнаса» ушел в «Газпром». Параллельно учился в музучилище на оркестровом отделении. Поступил туда на спор, потому что как раз играл в рок-команде и поспорил с нашим барабанщиком. Пришел, поступил, отучился там три года и в какой-то момент понял, что не понимаю, зачем мне это вообще надо. Я не буду играть в оркестре, тем более, что все ведущие музыканты томского симфонического оркестра на тот момент покидали страну. Они уезжали в Израиль, в Германию, в Москву, в конце концов. Не было никакой перспективы.

Доучиваться я тогда не стал и примерно в то же время увлекся компьютерами, электронной музыкой и через эту стезю попал в рекламу, вещательный бизнес и маркетинг. Сначала мне казалось, что делать рекламу — это прикольно. Джинглы, аудиоролики, безумные какие-то тексты, стишки песен…

Понимать, что это такое и зарабатывать на этом я стал существенно позже — когда работал на ГТРК, на радиостанции «Планета Томск», году в 2001-м. Тогда же я поступил на журфак. Года три я прожил с иллюзией, что на ГТРК можно задержаться надолго, выйти оттуда вперед ногами и добиться каких-то замечательных успехов. Когда я понял, что вообще-то в этом городе мне абсолютно нечего ловить, я уехал в Новосибирск и учиться дальше не стал.

И где-то с Новосибирска, года с 2004-го я начал заниматься самообразованием. Когда я вижу объем работы, задачи, которые передо мной стоят, но ничего не понимаю, иду на какие-нибудь курсы. Два месяца походил, во всем разобрался, с кем-то пообщался, что-то почитал. Если у тебя аналитический склад ума, ты понимаешь, что есть информация, которая раскладывается по полочкам, все можно сопоставить и взять самое важное.

3

Меня всегда интересовали вещи на ближайшую перспективу — 3–5 лет. Я прекрасно понимаю, что мне будет 43 через месяц, и все, что я делаю сейчас, это будет моим заделом к 50 годам. Я читаю множество всякой информации, посещаю семинары, стараюсь эти знания тут же внедрить. Есть гики, те 5%, которые всегда хватаются за самое новое сломя голову, и есть те, кто следует сразу за ними. Я именно такой человек, наверное, потому что основная масса вообще боится каких-то нововведений. И этот подход у меня работает во всем, начиная с перехода на облачную бухгалтерию и заканчивая продвижением самого себя в соцсетях, например.

4

Я всегда искал людей, с которыми интересно спорить. Очень плохо, когда сотрудник молодой, не молодой, не важно, приходит и спрашивает — что мне делать? В конечном счете, я делаю все за него или трачу ровно столько же времени на объяснения. Гораздо интереснее, когда у него есть свой вариант решения задачи, с ним можно пообщаться, поспорить, «вытащить» какие-то интересные варианты и, пожалуйста, делай что хочешь! Хоть что-нибудь делай, а не жди этих указаний точечных, потому что по большому счету, не важна художественная ценность, важно то, что человек это сделал, оно соответствует каким-то ожиданиям заказчика или моим ожиданиям и это, в принципе, в нужном направлении.

5

Я пытался работать один, у меня это не получалось. Я тунеядец. Мне надо самого себя окружить набором задач, когда во мне кто-то нуждается, и я тогда становлюсь обязанным. Периоды бурной активности у меня сменяются периодами полного бездействия, полного бессилия и нежелания что-то делать. И научившись работать в команде, я понимаю, что она начинает мои «провалы» нивелировать. В свои пики я кого-то пинаю, а потом энергетика группы помогает мне пройти собственные «провалы».

У меня были времена, когда я по полгода вообще ничего не делал. Не было эмоциональных сил, такой дауншифтинг. Месяца три на диване поваляешься, потом устроишься в соседнюю школу снег почистить. Почистил, подышал, похудел, масса идей появилась.

Сейчас на работу я хожу первым в офис и работаю в первой половине дня. Я жаворонок: рано просыпаюсь, просматриваю почту, бухгалтерию, стараюсь с заказчиками и сотрудниками общаться часов до 12. А потом я хочу читать книжки, думать, гулять. Более того, если я остаюсь в офисе после 15–16.00, то я мало того, что бесполезен, так еще и вреден для людей, которые сидят и что-то делают. С утра у меня мироощущение более позитивное.

6

Я предпочитаю работать на себя. Потому что в «Газпроме» я уже работал, в крупных рекламных агентствах в Новосибирске тоже. Там я трудился, кстати, только для того, чтобы понять нюансы бизнеса, чему-то научиться, побороть какие-то свои страхи.

В Новосибирске есть три агентства, которые имитируют московский образ жизни. Они удачно это делают, им это нравится. Когда я туда попал и смотрел на всю эту глянцевую жизнь, мне было страшно: я половину слов, которые они говорили, не знал, не понимал, что они там делали и чего от меня хотят. Где-то за полгода я все понял, разобрался, сдал свой объем работы и вышел из игры — все, досвидос, я узнал у вас все, что хотел, играться в ваши золотые игры смысла нету.

Зарплата там была раза в три выше, чем в Томске на тот момент, но и уровень жизни был другой. Если ты работаешь с какими-то селебрити, тебе нужно постоянно тусоваться в неких клубах, поддерживать абсолютно тебе не нужный уровень потребления, тратить время не пойми на что и это будет ничуть не выгоднее. Что заработал, то и пропил, по-русски говоря. Еще год я отработал по контракту в Новосибирске как исполнительный директор по найму и вернулся в Томск.

7

У меня есть мысль об эмиграции на Украину, в Балаклаву… Если это можно назвать эмиграцией. Там схожая культура, понятный язык и другой климат, родственники, опять же. А вот модная тенденция «уехать в Тайланд», открыть там бизнес или работать здесь со своим бизнесом, проживая там, потому что аренда офисов там дешевле, жизнь дешевле и прочее… Я понимаю, что это эрзац, на самом деле, сделанный для тех же айтишников. Легко купить молодых людей, которые кодят для тебя днями и ночами, идеей о пальмах, песке и теплом море. Но это никак не связано с реальной жизнью, для них это будет интересно три года, пять, может быть. Может быть они за это время создадут продукт с хорошей добавленной стоимостью, но это эрзац, который будет работать только на молодежь. А будучи в зрелом возрасте, я понимаю, что это неподходящий вариант.

Другая тема — сейчас в Томске активно продвигается бизнес-эмиграция в Прагу. Но с чем ехать туда? Я не думаю, что я выучу хоть какой-то язык в таком совершенстве, чтобы работать с коммуникациями именно для тех аудиторий. Скорее всего это будет русскоязычная аудитория или Россия, или страны СНГ.

8

Мы сейчас мониторим рынок низкобюджетных рекламных агентств в Торонто и в Лондоне. Это работа плана сделать какой-нибудь буклет, полиграфическую продукцию. На Западе она очень простая, очень качественная и очень понятная для людей, которые работают в полиграфии, потому что там хорошая культура заказчиков. Там не изобретают велосипед, они просто делают качественный продукт на том уровне, который привыкли видеть. Мы это называем европейский стиль — красивый шрифт, легкочитаемый, много «воздуха», хорошая бумага, какие-то понятные картинки. Это то, о чем мы мечтаем. А у нас заказчики постоянно ждут какого-то взрыва мозга. Когда они получают взрыв мозга, получается взрыв не того мозга, не тот взрыв мозга, и так далее. Это отсутствие культуры заказчиков. Это молодая бизнес-среда, ведь 15–20 лет — это ни о чем на самом деле. Возможно, лет через 30 у нас как-то все успокоится, и люди начнут делать понятные вещи. Понятные для самих себя и для своих потребителей.

9

Я читаю и смотрю новости.

Более того, я пользуюсь общественным транспортом для того, чтобы не потерять социализацию. У меня люди часто спрашивают — почему ты не водишь? Я не автолюбитель, во-первых. Для меня это в свое время было напрягом. Я просто вижу, что есть люди, которым нравится водить, но для меня это какая-то лишняя работа, на которой надо сосредотачиваться. Я лучше буду идти по улице или сидеть в транспорте и Фейсбук читать. Заодно разговоры послушать, посмотреть, кто во что одевается и как себя ведет. Это гораздо интереснее, чем ехать в машине и общаться с ограниченным кругом своих заказчиков, сотрудников и семьи. Вы замечали, как люди, банально, ездят одними и теми же дорогами, даже не понимают, что в городе творится, где что открылось… Кругозор сужается безумно. А если быть абсолютно рациональным, то пользование такси реально дешевле в тех случаях, когда оно нужно, чем владение своим транспортом. А потребности заявлять общественности что-то о себе у меня нет. Я буду на велосипеде ездить, если надо.

И поэтому я смотрю даже те новости, которые мне не нравятся, именно для того, чтобы понимать, что в стране происходит вообще. Как бы мне ни было омерзительно ТВ, я его смотрю. Смотрю Первый канал, каким бы он кастрированным не был. Смотрю даже НТВ.

Регулярно читаю «Русский репортер» и томский «Бизнес-журнал» регулярно покупаю и читаю. Все остальное — в интернете.

Да, у меня есть два котика и я люблю котиков. Они очень милые, и раз в полгода я их стригу. Но в сеть я их не выкладываю, Инстаграм с котиками — это не про меня.

10

Хочется, чтобы клиент был амбициозным, но не в плане «я звезда-звезда», а чтобы он понимал, зачем ему эти амбиции, как он с ними работает и раскладывает по полочкам. Обычно к правильному понимаю своего бизнеса, его структуры и своего места в этой структуре в России люди приходят к годам 40–50. Таких людей немного и многие из них уехали из страны. У меня в Томске было всего два таких клиента, которые мне мозг сломали сильно-сильно. Но спустя какое-то время я понял, что черт побери, это люди, с которыми было приятно работать! А все остальные передоверяют свои обязанности наемным сотрудникам. И если этот наемный сотрудник всего лишь работает за деньги, то он не способен ни сформировать нужные амбиции, ни поддержать, ни как-то развить. На Западе мы видим — есть ответственный человек, он входит в состав директоров, у него 5% в основном капитале, и у него более высокая мотивация, чем зарплата. Мы от этого бесконечно далеки, по крайней мере здесь, в провинции. Четкого понимания своего бизнеса удается достичь не многим людям. Это большая печаль. Большинству банально не хватает времени прийти к этому пониманию. К нему надо двигаться начиная лет с 20.

Текст: Елена Фаткулина

Фото: Сергей Стёпин