Театральное закулисье: гардероб

Одна из самых банальных фраз о храме Мельпомены гласит: «Театр начинается с вешалки». Но поспорить с этим утверждением сложно: ведь гардеробщицы встречают нас одними из первых, и от того насколько они будут приветливы и гостеприимны, зависит наше настроение. Гардеробщица Дина Васильевна Панькова работает в театре куклы и актера «Скоморох» имени Р. Виндермана уже 12 лет! О своей непростой профессии, отношении посетителей к номеркам, переменах в одежде томичей она рассказала «Афише».

!cut

Театр был в ее жизни всегда. Но не томский. Дина Васильевна выросла вдали от Сибири, в Харькове.
- Каждое воскресенье мама меня с братом-погодком отправляла в театр, такая у нас в семье была традиция, - вспоминает Дина Васильевна. – Так что посещать спектакли я привыкла с детства. Затем жила в Ярославле, где есть известные коллективы, именно там работает знаменитый Волковский театр, который считается первым русским публичным общедоступным профессиональным театром. Потом переехала в Украину, в Житомир. Это маленький городок находится рядом с Киевом, куда мы часто ездили в театры.

Однажды Дине Паньковой особенно повезло – она работала преподавателем мировой культуры, и ее отправили в Петербург на стажировку. Это было два счастливых года: спектакли, среди которых работы самих Георгия Товстоногова, Льва Додина, посещения Эрмитажа, музея Ахматовой, который тогда был еще в здании ПТУ № 84, а не в фонтанном доме, встречи с удивительными людьми – с сыном Анны Ахматовой и Николая Гумилева, историком Львом Гумилевым, с Борисом Борисовичем Пиотровским.

В Томск Дина Васильевна переехала к своим детям в 2000 году, когда вышла на пенсию. Коллег и друзей в чужом городе не было, и она решила найти себе работу:
- Дети сказали «Чего дома сидеть!», и я обратилась в службу занятости, - рассказывает Дина Васильевна. – На работу по специальности у меня шансов в моем возрасте не было, и мне предложили вакансию «Скомороха». Пообещала подумать, посоветовалась с детьми, а они воскликнули: «О, это же театр самого Романа Михайловича Виндермана! Не раздумывай, иди к нему, даже если бесплатно!». Дети часто ходили в «Скоморох», очень любили спектакли этого режиссера. К сожалению, пообщаться с ним мне почти не довелось, работала при нем я только один сезон. Летом 2001 года Мастера не стало… Но его спектакли я, конечно, смотрела, и почти все очень любила.

Дина Васильевна видела все постановки, которые появлялись в репертуаре «Скомороха» за те годы, что она работает в театре – обычно она посещает генеральные репетиции, когда есть возможность оставить гардероб и увидеть уже практически готовый спектакли. Больше всего за 12 лет ей запомнились спектакли Романа Виндермана, а также «Маленькие трагедии», постановка Сергея Ягодкина, главного режиссера театра в 2003-2008 годах.

Работы театральной гардеробщицы строится так:
- Прихожу в театр за час до спектакля, зрители раздеваются, сдают верхнюю одежду, заодно мы с ними общаемся, - поясняет Дина Васильевна. – Есть железные правила: каждому надо сказать «Пожалуйста!» и улыбнуться. Тех, у кого много вещей, успокоить – «Все разложим, развесим!». Затем, пока идет спектакль, я спокойно сижу в гардеробе и читаю книги. Мне очень нравится, что у меня много свободного времени. После спектакля выдаю посетителям одежду, и часто мы обсуждаем постановку. Я слышу много разных отзывов. Иногда в сердцах восклицают: «Что за спектакль, мы в этот театр больше не придем!». Но чаще все-таки говорят что-то хорошее. Был случай, когда после спектакля «Игры с привидениями» студент попросил меня написать ему реферат. Он сокрушался: «Я ничего не понял, а мне надо сдавать работу!». Пообещала ему помочь, даже брала у актрис тексты ролей, читала. Конечно, тот спектакль, постановка Татьяны Аркушенко, был очень непростым, его желательно смотреть несколько раз. Не знаю, что в итоге студент получил за мой реферат. Больше я его в театре не видела.

За 12 лет зритель «Скомороха» несколько поменялся:
- При Романе Михайловиче к нам приходило больше студентов, причем именно из ТГУ (теперь обычно ходят те, кто учится в ТУСУРе и ТПУ), их приводили сами профессора, - делится наблюдениями Дина Васильевна. – Виндерман сам обязательно с ними беседовал. Правда, аншлаги у нас тогда случались нечасто - была проблема, связанная с местоположением. Здание появилось у театра в конце 1990-х, многие еще этого не знали, так что публики бывало не очень много. Теперь и время прошло, и рекламы много, у нас почти всегда аншлаги на детских спектаклях. Со взрослыми все сложнее. Иногда на вечерних постановках бывает случайная публика, она может вести себя не лучшим образом. Бывало, приходили пьяные студенты, громко матерились… Есть, конечно, среди молодежи и хорошие зрители, внимательные. Например, студенты-культурологи всегда серьезно относятся к посещению театра.

Театральный гардеробщик как никто знает и как изменилась верхняя одежда томских зрителей. И здесь тенденция приятная:
- В начале 2000-х публика была очень бедно одета, - говорит Дина Васильевна. – Помню, тяжелые кожаные куртки, длинные громоздкие дубленки. От одежды шел затхлый, сырой запах бедности. А эти огромные шапки, которые все держали в руках, не сдавали в гардероб, боялись, что их украдут! Мне долго приходилось доказывать, что у меня в ничего не пропадает. Теперь все ходят в легких шубках и изящных пуховичках. Так что мне в прямом смысле стало гораздо легче работать, трачу меньше усилий.

Работать стало удобнее еще и потому, что в театре переделали гардероб. Прежде в Доме науки имени Макушина, где ныне расположен «Скоморох», был Дом Культуры «Сибкабеля». От него театру достался гардероб с решеткой и окошком для выдачи одежды, с алюминиевыми крючками и совершенно разными номерами. Логики в расположении цифр не было никакой: рядом соседствовали 200-ый, первый и 50-ый номер (при том, что зал вообще рассчитан на 120 мест). Из-за такой путаницы работать сначала было очень непросто, но постепенно наша героиня просто выучила все странные номера наизусть и просто знала, где какой из них находится. Но через 3 года все-таки удалось добиться того, чтобы номерки переделали и расположили их по порядку, а вместо решетки появился удобный открытый прилавок, с которого зрителям проще забирать вещи.

- Единственное, новые номерки сначала сделали из неудачного материала, - отмечает Дина Васильевна. – Они постоянно раскалывались как раз в том месте, где я их вешаю.  Пришлось переделывать, во второй раз выпилили их из фанеры. Правда, как-то раз зритель решил проверить номерок на прочность, со всей силой перегнул, и все-таки сломал. Бывают и такие зрители! Другие обдирают номерки – когда у нас были варианты из пластмассой, обклеенной фольгой, то один шестиклассник весь спектакль этот верхний слой грыз и принес мне прозрачную пластмассу. Но что возьмешь со школьника! Студенты тоже иногда портят номерки. Как-то вместо пятерок шестерки выцарапали.

Бывает, что рассеянные зрители теряют номерки. К такому в гардеробе относятся философски: пропал и пропал, что поделать, делают «бумажную» замену или просто сообщают зрителям номер, на который повесили их одежду.

- Помню курьезные случаи, как-то выдаю первоклассницам одежду, а одна говорит: «Это не моя куртка, моя была ярче, что с нею случилось!», - смеется Дина Васильевна. - Учительница потом на эту девчонку рассердилась: «Что ты придумываешь!». Школьники часто что-то путают: то разденутся не со своим классом, то решат, что пропали их шапки и шарфики, и начнут реветь.  Но эти потерянные в театре вещи обычно приносит ко мне уборщица.

Забывают что-то из одежды в театре нередко. Особенно после новогодних спектаклей, в предпраздничной суете – часто потом находятся сандалики и другие детские вещи. Все бережно хранят и возвращают хозяевам.

-  Еще часто теряют в гардеробе варежки и шарфики, - припоминает Дина Васильевна. – Я их примерно год храню, а потом выбрасываю. Когда только начинала работать, то складывала все в коробку, хранила долго. Но в итоге в этих вещах завелась моль, тогда я бросила их копить. Подожду некоторое время, и выбрасываю на помойку, если хозяева не приходят и не забирают вещи.

А такого, чтобы в театральном гардеробе что-то пропало из верхней одежды, в «Скоморохе» никогда не было, чем здесь по праву гордятся.

Текст: Мария Симонова

Фото: Мария Аникина