Принцип чтения.
Вячеслав Новицкий: «Бабушка запрещала мне читать советские детские книжки»

Академик РАМН, почетный гражданин города Томска и обладатель множества других званий Вячеслав Новицкий гордится своей внушительной библиотекой. Книги — его давняя страсть.

О своих принципах выбора произведений, любви к книгам Аксенова и Бегбедера, нежелании читать «Мастера и Маргариту» и Улисса, а еще о том, что нельзя судить писателя по его политическим взглядам или внешнему виду и рассказал наш герой.

— Мне повезло родиться в читающей интеллигентной семье, где имелась большая библиотека. Папа у меня книголюб, причем часть книг ему досталась от отца, так что библиотека действительно фамильная. Я лет с 12 занимаюсь ее комплектованием. Тогда я почти все свободное время проводил в букинистическом магазине. Общался с Володей Суздальским. Мы стояли возле стола, где принимали книги, смотрели, что приносили — в то время это же был дефицит!

По сей день я покупаю книги в немереных количествах. Даже из командировок в Москву привожу 12–15 килограммов художественной литературы. Библиотека, похвалюсь, у меня — одна из лучших в Томске. В ней и классика, и современная литература. Русская, советская, американская, английская, французская, немецкая, словацкая… Около 12 тысяч томов! Это очень много шкафов, конечно. Я менял квартиру несколько лет назад, там специально проектировали комнату для библиотеки. Но все равно все книги не входят в нее. И в коридоре стоят, и в спальне стеллаж огромный.

Жена не ругается, что в нашем доме много книг. Она так воспитана, что книги для нее — святое.

Читать я начал лет в пять. Моим воспитанием занималась бабушка. Она была удивительным человеком. Окончила до революции гимназию, получила медицинское образование в Берне, в Швейцарии. Жила в одном доме с Лениным, была знакома лично с Троцким, поп Гапон за ней ухаживал, Шаляпин… Такая хорошая бабушка! Она воспитывала у меня книжный вкус. Интересно, что хотя она лояльно относилась к власти (но в партии не состояла), тем не менее она мне категорически запрещала читать советские детские книжки. Я читал их с фонариком под одеялом. «Витя Малеев в школе и дома» Николая Носова, «Васек Трубачев и товарищи» Валентины Осеевой и другое прочел тайком.

Бабушка меня заставляла читать те книжки, которые нужно читать. Я даже не говорю про азбучные вещи, классику — Пушкина, басни Крылова и другое… Речь шла о таких историях, как Гектор Мало «Без семьи», Джеймс Гринвуд «Маленький оборвыш». Позже прочел «Хижину дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу, «Принца и нищего» Марка Твена. В основном это была западноевропейская литература, американская. Это хорошая детская литература, очень гуманная. Классика. Хотя Александру Бруштейн, «Дорога уходит в даль» я тоже читал. Из советских книг бабушка мне разрешала «Республику ШКИД» Григория Белых и Л. Пантелеева и уже позже, в середине школы, книги Ильфа и Петрова.

Почти всю классику, базовые вещи, я прочитал до окончания школы. Потом, когда я был в старших классах, бабушки не стало.

***

Я учился в знаменитой элитной 6-й школе. Она в те годы была необычной, там все разрешалось — англоязычная музыка, любые прически. Единственным условием было хорошо учиться. И учителя, и коллеги-ученики очень ценили знания, образованность. Считалось, что это круто — чем больше ты знаешь, чем больше читал, тем лучше. Там я помимо чтения увлекся музыкой.

В то время у меня появились любимый писатель — Василий Аксенов. Я выписывал журнал «Юность». Он тогда был очень модным, единственным «окном в свободу» для молодежи. В его блистательный редакционный состав входили Булат Окуджава, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Василий Аксенов, Анатолий Гладилин. Там их произведения впервые и публиковались. В том числе и «Звездный билет» Василия Аксенова. Мы в те годы уже в 6-й школе слушали западную музыку, «рок-н-роллы на скелетах», магнитофон. Учителя нам позволяли, но в соответствии с официальной линией это считалось плохо… И вдруг появилась книга Аксенова, где главный герой Алик — длинноволосый, прозападный, совсем не комсомолец — описан автором с большой симпатией. Я помню, эмоциональная квинтэссенция наступала в том эпизоде, где Алик, любитель рок-н-ролла, вдруг рыдает от восторга, прослушав мессу Баха на ступеньках Домского собора в Таллине. Казалось бы, он стиляга, но ничто ему не чуждо.

Под впечатлением книги Аксенова «Коллеги» я поступил в медицинский институт.

Посыл этой книги — студенты, выпускники медицинских вузов, сильно отличаются ото всех остальных. Там показано, что они все очень хорошие, умные… Совершенно с этим согласен.

***

Когда я учился в медицинском, то находил время на книги. В студенческие годы начал читать то же, что сейчас читаю — новинки.

Я абсолютно не понимаю, когда в ответ на вопрос «Что вам нравится читать?», говорят: «Я люблю перечитывать классику»… Полагаю, те, кто так отвечает, ничего не читают. Как это можно — перечитывать классику?! Я прочитал в свое время «Войну и мир», и больше меня под пушечным ударом не заставят за нее взяться. И остальные книги — зачем их перечитывать?! Я внуку недавно читал свои любимые детские книжки — «Без семьи», «Маленький оборвыш», «Дорога уходит вдаль», и убедился — надо читать все в свое время и один раз! И ничего не перечитывать потом.

***

Я не прочитал «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова. Не нравится мне этот роман. Безумно люблю этого автора — «Собачье сердце», «Театральный роман», «Белая гвардия» читал с удовольствием. А «Мастер и Маргарита» — это же бред какой-то! Всем он интересен, а мне нет. И я его не читаю. Как Михаил Жванецкий говорит: не смотрите фильм, который вам не нравится, не читайте неинтересные книги… Так мало времени в жизни, так много надо успеть сделать.

Я раз 20 пытался начать книгу, которая считается лучшей в ХХ веке. Я про «Улисса» Джойса. Я не смог ее прочитать.

Заставил себя осилить две вещи Владимира Сорокина. Он хорошо пишет, но это не мое. А когда Виктора Пелевина читаю, считаю себя полным идиотом! Все в восторге от него, он признан чуть ли ни современным классиком, а я читал 50–70 страниц и бросал.

Я читаю нормальную литературу, не шизофреническую. Не понимаю, почему шизофреническая стала модной даже среди интеллектуалов. Да, и Сорокин, и Пелевин образованные люди, но я же проходил психиатрию!

Моя жена — филолог. Когда я однажды на ее глазах бросил книгу Пелевина, которую брал почитать на отдых, и резко высказался о ней, она возмутилась: «Как ты можешь так говорить?!». Прочла ее, подумала, и признала: «Вероятно, где-то ты прав».

***

Что я читаю и по какому принципу покупаю книги? В «Норвежском лесу», книге Харуки Мураками, один герой говорит: читай только то, что выдержало испытание временем. «Норвежский лес», кстати, гениальная книжка. Там и философия своя, и язык прекрасный, и как он детали описывает… Есть там момент, который я до конца жизни буду помнить. Герой приходит к человеку, умирающему от опухоли мозга, и приносит огурцы. И так они вкусно пахнут, что он их начинает их есть… Это нужно уметь так писать, чтобы две страницы описывать такой эпизод, и было не оторваться.

Книг много, чтобы не тратить времени зря я стараюсь прочитать те, которые получили премии — Нобелевскую, Букер, Пулитцеровскую и другие. В 90% случаев бываю жестоко наказан. Но зато иногда такое прочитаю…. Я так познакомился с Роменом Гари. Не знал его, к своему стыду. Перед отъездом в отпуск однажды купил его книжку — посмотрел, что он дважды получил Гонкуровскую премию. Хотя по положению ее возможно только один раз получить. А он два раз под псевдонимом Эмиль Ажар ее завоевал.

Его книга «Обещание на рассвете» на меня произвела потрясающее впечатление. Я сразу подумал почему-то, что хороший получился бы фильм, причем и в главной женской роли там снять бы Лию Ахеджакову.

Ромен Гари не француз, а русско-литовский еврей. И мама у него нищая, несчастная, неказистая, хромая. Она сутками работает везде, чтобы ее ребенок стал великим. Сначала хотела, чтобы он вырос спортсменом, потом — чтобы врачом, потом военным, потом летчиком, потом дипломатом… Гениально написано, его книга — то почти автобиография. Мать в итоге вырастила чемпиона Франции по велогонкам, летчика-героя, посла Франции, писателя, имеющего такие премии… И как все это написано! Я прочитал потом Ажара, «Всю жизнь впереди». Там примерно такой же сюжет. Удивительная история — мальчик один попадает в подъезд, где живут отбросы общества — мигранты, кому негде работать, трансвеститы, проститутки, бандиты. И мальчишка среди них рос. А в конце книжки оказывается, что они все добрые, хорошие люди. Такой позитив. Книга пронизана глубочайшим чувством гуманизма, добра и тепла!

Я все книжки Ромена Гари прочитал. Это мой принцип чтения. Когда мне какое-то произведение очень нравится у писателя, то я покупаю и читаю все, что у него есть. Как правило, все остальное оказывается хуже, но в каждой книжке что-то есть.

Захар Прилепин — мой оппонент по политическим взглядам. Я либерального толка человек, он — жесткий государственник. И когда он выиграл «Русский Букер», потом был признан лучшим писателем России, я несколько раз пытался его почитать. Открывал его книги, и поражался: он с такой неприличной для интеллигентного человека ненавистью и агрессией пишет про Бориса Ельцина, про других. Я закрывал и не читал.

А когда его «Обитель» выиграла призы, то я посмотрел один абзац, второй… Подумал: хорошо пишет!

Обычно у меня мало времени на чтение, я, когда уезжаю отдыхать, беру с собою очень много книг и читаю сутками. Так недавно взял «Обитель» и с удовольствием, не отрываясь, прочитал. Классная литература, на мой взгляд. Хотя я тоже не согласен с тем, что он пишет. Он находит классных людей среди охранников Соловков! Это его взгляд. В любом случае он писатель, талантливый человек. Владеет пером.

***

Другой человек, который мне был не очень симпатичен, с другого края политической платформы. Дмитрий Быков раздражал меня своей манерой говорить, внешним видом, нравоучительным тоном. Но я купил его биографию Бориса Пастернака из серии ЖЗЛ, она получила премию «Большая книга». Прочитал, и был потрясен. Нельзя судить человека по внешнему образу! Быков очень образован, это интеллектуал с большой буквы. Сейчас, к сожалению, таких людей очень мало. А в СМИ и того меньше. При той же советской власти время от времени высоко образованные интеллектуалы получали возможность общения с массой — я имею в виду Лихачева, Окуджаву, Вознесенского. Сегодня это происходит редко.

***

Мой любимый современный писатель, у которого я читаю все, это Фредерик Бегбедер. Я очень люблю и «Любовь живет три года», и «Идеаль», и другие книжки, но лучшей считаю последний из его изданных романов — это «Уна и Сэлинджер».

Я недавно ехал в Испанию, взял с собой пачку книг. Но в аэропорту увидел нового Бегбедера. Меня аж затрясло! Она стоила 930 рублей, но я заплатил. И она оказалась как наркотик, читал в самолете, не мог оторваться. Это потрясающая литература, я считаю, высший пилотаж! И в плане литературного уровня, и в плане сюжета, и в плане познания. Сэлинджер это тот самый, который автор «Над пропастью во ржи». В основе романа реальные события, среди героев Хемингуэй, Фицджеральд. А Уна — это девочка 15 лет, почти Лолита. В нею влюбляется Сэлинджер, уже взрослый, 45-летний мужчина. Она в него тоже влюблена, но он уходит воевать. Это книга о любви и войне. Война показана в неожиданном ракурсе. 200 тысяч американцев открыли Второй фронт, и 180 тысяч из них погибло, причем воевали они не за свою родину, а против фашизма.

Пока Сэлинджера не было рядом, Уна вышла замуж за Чарли Чаплина и родила ему четверых детей. Бегбедер классно об этом написал. Он мастер, и эта книга дорогого стоит, но все подробности я не раскрываю — для тех, кто еще не читал ее.

***

Брал я с собой две книжки, которые получили нобелевскую премию в 2014 и 2013 году. Мне они очень не понравилось. Особенно та, что в 2013 году, ее автор канадка Элис Манро. Хотя там еще имели наглость написать в предисловии, что она мастер рассказа и сравнивать ее с Чеховым.

***

Еще я недавно прочел очень хорошую книгу — о Мике Джаггере, великом и ужасном. Я люблю музыку и хорошо ее знаю, от классики до рока. Правда, группа Джаггера Rolling Stones мне не близка. Но книжка написана блестяще, я столько новой информации узнал, которой смогу блеснуть. Я считаю, человек, работающий в вузе, общающийся с молодежью, должен знать молодежную культуру. Возможно, даже больше самих студентов.

В книге много информации, которая прежде нигде не публиковалась. Я как врач был просто потрясен — Мику Джаггеру за 70, он с 16 лет пьет немерено, употреблял наркотики, любовных связей у него было бесчисленное множество. Он до сих пор прыгает по 4–5 часов на концертах и поет живьем… И ничего с ним не делается! Мне как врачу это непонятно! Дай бог ему здоровья, конечно.

Книжка написана прекрасно. Это не высокая литература, но чтиво интересное.

***

Все знают, что я антисоветчик. Я не люблю строй любой, который давит индивидуальность. Считаю, он обречен, прогресс всегда двигали штучные представители. В то же время нельзя идеализировать вся и все. Сейчас, например, напрочь вычеркнули из литературы Горького. Я думаю, это безобразие. Одна из лучших книг, которые я читал в своей жизни, это «Жизнь Клима Самгина». На мой взгляд, это гениальное, эпохальное произведение, оно должно стоять в одном ряду с «Тихим Доном» Шолохова, «Войной и миром» Толстого. Или как можно перечеркивать Маяковского? Это человек, который был признан во всем мире, во всей богемной Европе. Он искренне любил революцию. Не конъюнктурный человек был.

Издали же у нас Кнута Гамсуна, коллаборациониста, лауреата Нобелевской премии и Луи-Фердинанда Селина, который вообще фашист, но гениальный писатель, хотя для меня трудночитаемый. У нас вышло 10 томов писателя генерала Краснова. Он воевал с честью за белую гвардию, потом, не знаю из каких соображений, коммунисты отпустили его за границу. Он стал одним из самых читаемых белоэмигрантских писателей. А во время Второй мировой возглавил многотысячную армию и воевал против России. Никто не позволял себе такого, даже очень пострадавшие от большевиков люди. И вдруг выходит у нас собрание сочинений. Я подписался, прочитал несколько книг. Хорошая литература, добротный, хороший забытый язык Бунина, Куприна. Настоящий вымирающий русский не матерный.

***

Очень хорошая проза у Губермана, остроумная. Например, его воспоминания — человек прошел лагеря и не озлобился. Из книг про сталинские лагеря наиболее известны работы Солженицына. Я его не считаю за писателя. Он публицист, знаменит тем, что первым опубликовал произведения про лагеря.

На меня огромное впечатление произвел «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, матери Василия Аксенова. Она все прошла, все пережила, и сколько в ее книги любви, а озлобленности нет совершенно! Это признак высочайшей интеллигентности.

Медицинские книжки я предпочитаю не читать, а писать. Насколько возможно писать книгу медицинскую языком понятным? Мы с коллегами работаем над пятым изданием учебника по патофизиологии, по нему учатся все студенты России и Казахстана. Буквально каждой слово выверяем, чтобы все было понятно, хорошо, красиво, доступно написано. Но есть такие специальные книжки по узкому направлению, в них несвязанные с медициной люди, конечно, ничего не поймут.

***

Чтение вслух было хорошей традицией русской интеллигенции. Оно ушло сейчас. Ладно хоть детям читают, хотя мой внук уже вырвался из этого, ушел в компьютер, я переживаю.

Успел ему прочитать некоторые книжки. Пришел в восторг от грузинского советского писателя Нодара Думбадзе и его книги «Я, бабушка, Илико и Илларион»… Вся она наполнена теплым, классным юмором. У меня ребенок хохотал!

***

Я не умею и не люблю читать поэзию, не воспринимаю. Зато очень люблю ее слушать. Чтецы тоже разные. Когда Бродский читал что-то, раскачиваясь, монотонно, я подумал: «Что он мелет?!». А потом услышал, как Козаков и Юрский его читают, понял: «Боже, это гениально!». Евтушенко поразительно читает.

Надо писать стихи, как Пушкин, с безупречным ритмом, размером, рифмой, тогда их можно будет читать самим.

Но все это только мое мнение, я его никому не навязываю.

Текст: Мария Симонова

Фото: Мария Аникина